Лицо просветлело, потом снова омрачилось и исчезло из виду.
— Зачем ты за мной бежал? — спросила Мануэла, резко выпрямляясь.
Вал полежал еще немного, приходя в себя, затем осторожно, словно проверяя, все ли функционирует, начал подниматься. Слава Богу, все кости были целы.
— Что за вопрос? — Вал встал на ноги.
Мануэла мрачно посмотрела на него:
— Вполне законный вопрос, тебе не кажется?
Вал покачал головой:
— Нет. И если уж честно, я тебя не понимаю. — Он подвигал плечами. — Ну, поругались, что с того? Нельзя же из-за этого все бросить и сбежать. Бегство не выход! — Он заглянул ей в глаза. — А кроме того, я люблю тебя.
— Ах, не выход? — возмутилась Мануэла. — И с чего ты взял, что я сбегаю? От чего? От кого? Не много ли ты… — Внезапно она замолчала и вытаращила глаза. — Что ты сказал? Ты любишь меня?
— Да, — спокойно кивнул Вал. — Больше всех на свете.
У Мануэлы замерло сердце: «Он любит меня! Он меня любит!» На глаза навернулись слезы. Она тоже любит его всем сердцем!
Но одно дело надо все-таки прояснить!
— А та блондинка? Что у тебя с ней? Только на этот раз говори правду!
И Вал рассказал ей все. Все от начала до конца, ничего не пропуская и не утаивая. Разумеется, после того как они оплатили вызов такси и снова поднялись на борт «Жемчужины». Когда он закончил свой рассказ, Мануэла смущенно улыбнулась.
— А я-то, дура, подумала…
— Я понимаю, — вздохнул Вал. — А что еще ты могла подумать, заставая меня в таких ситуациях? Сам виноват. Надо было с самого начала объяснить тебе все!
Мануэла посмотрела на него с благодарностью, а потом обняла и поцеловала, сначала робко и нежно, затем все крепче. Ни на секунду не отрываясь от ее губ, Вал взял ее на руки и отнес в постель.
Мануэла довольно потягивалась в разворошенных простынях. За перегородкой, под душем, Вал в полный голос распевал «О соле мио», к несчастью жутко фальшиво. Но и это ласкало ее слух. Ее переполняла искрометная радость жизни, какой она никогда не знала раньше. Вал пришлепал из ванной, в одном полотенце, обернутом вокруг бедер, оставляя за собой на полу мокрые следы. Как пес, вылезший из воды, он потряс головой, и сонм сверкающих брызг разлетелся во все стороны.
— Эй! — Мануэла бросила в него подушку. — Не забывай, ты здесь не дома!
Вал усмехнулся уголком рта и подмигнул ей:
— С тобой забудешь! Твое блестящее общество не дает мне забыться ни на минуту! — Они расхохотались. — Господи! Неужели это было всего лишь несколько дней назад? — Он снова потряс мокрой головой. — Кто бы мог подумать, что из двух задиристых цыплят выйдет такая отличная пара!