Они сели среди толпы зевак. Тюльпаны на клумбах алели, словно дрожащие языки пламени. В душном воздухе белым облаком парил аромат, кажется, фиалкового корня. Яркие зонтики приплясывали и покачивались над головами, словно гигантские бабочки.
Она заставила брата заговорить о себе, о своих планах и перспективах. Говорил он медленно и через силу. Они обменивались словами, как игроки фишками. Сибила истомилась. Она никак не могла поделиться своей радостью. Единственный отклик, который она получала, — слабая усмешка, кривившая мрачный рот брата. Вскоре она умолкла. Вдруг невдалеке мелькнули золотистые волосы и смеющиеся губы — в открытой карете в компании двух дам проехал Дориан Грей.
Она встрепенулась.
— Вот он! — крикнула девушка.
— Кто? — спросил Джим Вэйн.
— Прекрасный Принц! — ответила она, глядя вслед экипажу.
Джим подскочил и схватил ее за руку.
— Покажи мне его! Который? Пальцем покажи. Я должен его увидеть! — воскликнул он, но в этот момент обзор загородила четверка лошадей герцога Берика, когда же она отъехала, карета выскользнула из Парка.
— Уехал, — печально пробормотала Сибила. — Жаль, что ты его не увидел.
— А уж мне как жаль! Голову даю на отсечение: если он тебя обидит, я его убью!
Сибила посмотрела на брата с ужасом. Он повторил обещание. Слова резанули воздух будто кинжал. Люди принялись на них оглядываться. Стоявшая рядом леди хихикнула.
— Пойдем отсюда, Джим, пойдем, — прошептала девушка.
Он неохотно двинулся за ней сквозь толпу, радуясь, что высказался.
Дойдя до статуи Ахиллеса, она оглянулась. Грусть в ее взгляде обернулась смехом на губах.
— Джим, какой же ты дурачок! Как у тебя язык поворачивается говорить такие ужасные вещи? Ты сам не знаешь, что говоришь, просто ревнуешь и злишься! Ах! Вот бы и ты полюбил кого-нибудь! Любовь делает людей хорошими, а то, что ты сказал, вовсе нехорошо.
— Мне шестнадцать, и я знаю, что говорю! На мать тебе надеяться нечего. Она понятия не имеет, как за тобой приглядывать. Зря я вообще затеял ехать в эту Австралию! Меня так и подмывает взять все и бросить. Если бы не подписал контракт, непременно бы остался.
— Ах, Джим, не будь таким серьезным! Ведешь себя как герой тех дурацких мелодрам, в которых так любила играть наша мама. Ссориться с тобой я не стану. Я его увидела и вполне счастлива. Не будем ссориться. Ты ведь не причинишь вреда тому, кого я люблю?
— Пока ты его любишь — не причиню, — мрачно буркнул он в ответ.
— Я буду любить его вечно! — вскричала она.
— А он тебя?
— И он меня!
— Пусть только попробует не любить!
Она испуганно отшатнулась. Потом рассмеялась и взяла брата под руку. Мальчишка!..