За спиной раздаются шаги, на дорожке появляется отец.
— Дуг, — окликает он, приближается и встает рядом.
— Привет, пап.
Отец берет меня за подбородок, чтобы я посмотрел ему в глаза. Он слегка задыхается от того, что бежал за мной через все здание, но взгляд его голубых глаз ясен и проницателен. Знал ли я, что у него голубые глаза?
— Хейли, — запинаясь, произносит он, — умерла.
— Да, пап. Она умерла.
Отец кивает.
— Когда?
— Больше года назад.
— Я знал?
— Папа.
Он качает головой.
— Я знал?
— Иногда ты об этом знаешь. Но в основном не помнишь.
Отец качает головой, его глаза наполняются слезами.
— Сколько же тебе пришлось пережить.
— Все в порядке, пап.
— И я тебе ничем не помог.
— В этом нет твоей вины.
— Дуг, мне так жаль.
Я закрываю глаза, а когда открываю, отец протягивает ко мне руки. Из-под моих мокрых ресниц, как пули, вылетают слезы; я судорожно всхлипываю и падаю к нему на грудь. Он обнимает меня и нежно укачивает, обняв теплой сухой ладонью за шею; макушкой я чувствую его подбородок. Думаю, впервые со смерти Хейли я плачу у кого-то на груди — странное, сложное чувство. Я реву как последний дурак, пока у меня не остается больше слез, словно все предыдущие рыдания были лишь генеральной репетицией безысходного плача на доброй, крепкой отцовской груди.
— В детстве ты никогда не плакал, — когда я успокаиваюсь, говорит отец. Он отходит на шаг и кладет мне руки на плечи. — Мы даже думали, что с тобой что-то не так.
— Так и было.
Он качает головой.
— Дуг, давай вернемся.
— Я скоро приду. Через минуту.
— Ты уверен, что с тобой все в порядке? — спрашивает он, вглядываясь в мое лицо.
Я киваю и слабо улыбаюсь.
— А у меня есть выбор?
— Вот и молодец, — тепло улыбается отец и уходит.
Спустя несколько минут я все еще стою и таращусь в иссиня-черное небо, икая от недавней вспышки чувств. Вдруг из полумрака стоянки появляется силуэт. У меня немного кружится голова и туманится в глазах от рыданий, поэтому я не сразу узнаю в нем Дейва Поттера. На нем брюки от костюма и рубашка, волосы выглядят так, будто из душа он попал прямиком в аэродинамическую трубу.
— Дуг, — цедит он.
— Ты опоздал, — отвечаю я.
И тут я замечаю у него в руке пистолет.
Пистолет Дейва — шестизарядный «магнум» или «спешиал» 38-го калибра, точно не могу определить, — один из тех револьверов, в которые сначала вставляют патроны, потом демонстративно вращают барабан, как колесо, и резким движением ставят со щелчком на место. Я представляю, как Дейв Поттер стоит в кабинете у дорогого стола красного дерева и заряжает револьвер. Черт подери, как можно держать в пригороде такие пистолеты? У Дейва же дети. Он что, статистики не знает?