БАХ! – позади справа гулко бухнула винтовка летуна. Промазал, снайпер хренов! Меньше чем с десяти метров промазал! Немец, правда, испуганно дернулся, теряя драгоценные мгновения, ну да все равно. Да что ж за непруха-то, а?
Не дожидаясь, пока Борисов передернет затвор, Леха отбросил бесполезный пулемет, рывком сокращая расстояние. Пока нормуль, вполне успевает, унтер еще только разворачивает в его сторону автомат. Не-а, поздно метаться, фриц, не твой сегодня день! Секунды полторы тебе не хватит! Жаль задаренного Локтевым-младшим ножичка под рукой не имеется, ну да ничего, и так справится.
Фашист практически успел – срез ствола «МП-40» плеснул неярким огненным венчиком как раз в тот момент, когда десантник уже поднырнул под автомат, локтем отбивая оружие в сторону. Рукав гимнастерки легонько дернуло пороховыми газами, даже не ошпарив кожу, но правая рука уже наносила удар в горло. Хороший такой удар, которому Степанова обучили в армии – из числа предназначенных не для того, чтобы вырубить вражеского «языка», а чтобы сразу вглушняк. Под костяшками пальцев негромко хрустнули вбиваемые до самого позвоночника хрящи гортани. Охнув, унтер оступился, выпуская оружие, дернул руки к горлу. Перешедшее в боевой режим сознание успело мельком отметить тускнеющие глаза – тоже готов, правки не требуется. Перехватив противника за предплечье, Леха на всякий случай прикрылся его телом от третьего гитлеровца: вдруг летун снова мазнет? Ногу дернуло болью, но уже куда слабее, чем бывало раньше, – если б не знал про простреленное бедро, и не заметил бы.
БАХ! – последний фашист резко дернулся, получив пулю в грудь. Пару секунд он еще стоял, словно решая, как именно ему упасть, затем кулем опустился на землю, словно кукла-марионетка, которой внезапно обрезали управляющие нити. Выпавшая из рук винтовка плюхнулась рядом; затвор замер в заднем положении, изогнутой рукояткой кверху: дослать в казенник первый патрон он так и не успел, Васька управился первым.
– Долго возишься, стрелок ворошиловский, – угрюмо буркнул Алексей, отпуская «своего» фрица. Труп мягко сложился у ног. – Прикрывай, помародерничаю чуток. Пора нам с тобой снова хабаром обрастать, а то ходим, как два бомжа с Казанского вокзала!
– Понял, прикрываю, – никакого удивления слова боевого товарища у Борисова – вот ужас-то! – не вызвали. Привыкает, что ли? Хотя насчет этих самых бомжей нужно будет выяснить – что еще за чудо-юдо такое? Беспризорники, что ль, коль на вокзалах обретаются?
– Нулевой-раз, отходи, ждем.
– Айн момент, Первый, гляньте лучше, как вокруг, – Леха торопливо расстегивал на поверженном унтере ременную систему с подсумками под автоматные магазины. Поскольку и на самом деле надоело без ремня ходить. Да и Ваське он, помнится, обещал нормальное оружие затрофеить. А пацан, как говорится, обещал – пацан сделал…