В ту же секунду огонь, охватывающий юношу, взвился до самых небес, раскрывшись средь облаков прекрасным огненным цветком; миг - и вот уже пламя обрушилось на землю, сжигая, испепеляя и поглощая все, до чего могло дотянуться.
И только тогда Виллиан понял, что он совершил.
Каэл сидел посреди разорённого ураганом клочка леса и нервно смеялся. Сознание, и без того ошеломленное свалившимися на юношу событиями с трудом переваривало странное, донельзя реалистичное видение, навеянное даром. В голове роились десятки, сотни мыслей - плохие ли, хорошие ли, но касались они в большинстве своем его жизни после смерти родителей.
Судьба, грубо вырвав Каэла из тихой, размеренной, ничем не примечательной деревенской жизни, где просто увидеть проезжающего через деревню воина - уже событие, забросила его туда, где даже демоны далеко не страшная сказка. Туда, где паладины бьются с тварями, недостойными называться людьми. Туда, где он сам превратился в былинного героя, открывшего в себе дар.
Ото всего этого хотелось одновременно и смеяться, и плакать - едва обретя семью юноша вновь её лишился, а теперь в его сердце поселился самый настоящий ураган. Дикий, свирепый и необузданный. Даже сейчас Каэл чувствовал его, дремлющего, расслабленного и донельзя довольного. Казалось даже что еще чуть-чуть - и дар замурчит, словно объевшаяся сметаной кошка... Вдруг дар вздрогнул и, словно почувствовав направленное на себя внимание, вспыхнул. Неожиданно накатившая следом волна бодрости смыла и усталость, и тоскливые мысли.
Каэл встрепенулся, смахнул с лица насквозь промокшую прядь непослушных волос и оглядел свою заляпанную грязью одежду. Да, видок его оставлял желать лучшего - такого молодца ночью в лесу увидишь, так помрешь от страха. «Ну дак воины церкви, чай, не девки какие...», подумал юноша, уверенно зашагав в сторону раздававшихся неподалеку голосов, отчётливо слышимых даже за шумом грозы.
***
- Очисти разум, выбрось из головы всё лишнее... - Тихий голос Виллиана пробивался через окружающую Каэла пелену, словно сквозь толщу воды. Да и самому юноше казалось что он и вовсе сидит не на безлюдной полянке, а на дне свирепой горной реки. По крайней мере, сознание ассоциировало происходящее именно с этим - до того порою реальными ощущались нити Мира.
Его тело, траву, деревья, учителя - все живое пронизывали нити Мира. Искусство меча, которому Каэла обучал Виллиан, существенно отличалось от того, чему учили простых, неодаренных людей. И дело здесь не в ударах, стойках или приемах, а в том, как одаренный воспринимает окружающий мир. Простой человек полагается на зрение, слух, обоняние и осязание, в то время как у одаренного все это может заменить одна лишь способность воспринимать движения нитей Мира. И простым органам чувств с этой способностью никогда не сравниться.