— Почему бабушка такая странная?
Ева и Джим не смогли поговорить с Синклером о переменах в состоянии матери: когда они отправились спать, та еще не ложилась. И пока Ева не погрузилась в тревожный неглубокий сон, она представляла, как несчастный Синклер, еще не оправившийся от недавнего гриппа, убеждает Вивиан лечь.
— Уже встала?
Ева рассеянно размешивает кофе, стоя у кухонного стола. Она оборачивается на голос: Синклер, полностью одетый, улыбается в дверях.
— Я думал, ты поспишь подольше.
— У меня сейчас со сном не очень.
Он переводит взгляд на ее живот.
— Вот старый дурак, совсем забыл. Уже скоро, верно?
— Через месяц, если все пойдет по плану.
— Так оно несомненно и будет.
Синклер подходит к Еве и мягким движением забирает у нее ложку.
— Садись, пожалуйста, дорогая, а я сделаю завтрак. Съешь что-нибудь?
Ева позволяет Синклеру усадить себя и начать суетиться вокруг, предлагая тосты, апельсиновый сок и яйца. В ее романе с недавно придуманным названием «Под давлением» — действие происходит в редакции газеты, очень напоминающей «Ежедневный курьер», — есть персонаж, отчасти срисованный с Синклера: Джон, редактор отдела писем, мягкий человек, которого трудно полностью оценить с первого взгляда. Этот герой очень нравится ее редактору Джилли, хотя та и предложила Еве придать его характеру чуть больше твердости. Но роман на самом деле о четырех абсолютно разных женщинах: среди них есть и неглупая юная секретарша, мечтающая стать репортером, и театральный критик, заядлая курильщица, меняющая одного неудачного любовника на другого.
— Отлично получилось, Ева, — сказал Джим, прочитав первый вариант. — Все на месте. Настоящая работа.
Похвала мужа, сумевшего преодолеть то, что еще недавно разделяло их, привела Еву в восторг, и она поцеловала его, впервые за много месяцев чувствуя себя счастливой.
— Спасибо тебе, — сказала Ева. — Для меня это много значит.
Он поцеловал ее в ответ, и внезапно они как будто вновь оказались в старом пабе на Грантчестер-роуд, где строили планы на будущую совместную жизнь, — и Ева даже не вспоминала о Дэвиде, вновь и вновь целуясь с Джимом, пока хозяин заведения не предложил посетителям сделать последний заказ и освободить помещение.
— Интересно, Ева, — говорит сейчас Синклер, поставив перед ней тарелку с тостами и налив себе кофе, — что тебя волнует больше — будущий ребенок или твой роман?
— Роман, конечно.
Она намазывает масло на тост и поднимает глаза, чтобы увидеть, оценил Синклер ее шутливый ответ или нет. Шутливым он был лишь отчасти, если честно. Ребенок, пусть и долгожданный, — это подарок судьбы, которого с особым нетерпением ожидает Джим. Он избавился от тоски, пожиравшей его еще год назад, и вложил всю свою энергию в то, чтобы переоборудовать кладовку на втором этаже в детскую — так Дженнифер могла остаться в собственной комнате.