— Да, дорогой. Настолько, насколько это возможно. А ты?
— Держусь. Давай ты что-нибудь съешь.
Ева кладет еду на тарелку, хотя знает, что всего этого ей не одолеть. Она редко ела с тех пор, как в новогоднюю ночь раздался звонок Теа. Они с Антоном были на вечеринке, когда у него случился сердечный приступ; Ева, Джим, Ханна и Джереми провели остаток той ночи в отделении скорой помощи. А с момента, как они с Джимом побывали у врача, она стала есть еще реже.
— Бабушка Ева.
Это Элис. У нее такое серьезное выражение лица, будто она готовится сообщить важные новости.
— Дедушка ждет тебя на улице, хочет поговорить.
Ева поднимает голову и видит Джима, который, сгорбившись, курит в саду.
— Спасибо, Элис, дорогая. Отнесешь на кухню эту тарелку?
После теплой гостиной холод снаружи ощущается особенно остро. Плотнее запахивая свой жакет, Ева жалеет, что не надела пальто. Она подходит к Джиму.
— Вот ты где.
Джим кивает. От сигареты остался только фильтр. (Джим бросил курить и начал опять в ту бесконечную бессонную ночь в больнице.) Растоптав окурок каблуком, обращается к Еве:
— Я решил пройти химию.
— Правильно, — говорит Ева ровным голосом, стараясь не выдать облегчения. Он внимательно смотрит на нее своими голубыми глазами.
— Мне это казалось бессмысленным. Восемнадцать месяцев вместо восьми — какая разница?
Ева делает шаг к нему, становится рядом, но руки их не соприкасаются. В кустах в дальнем углу сада раздается шуршание: там охотится пожилой кот Антона и Теа по кличке Мефистофель.
— Большая разница, — говорит она.
— Да. Теперь я понимаю.
Джим протягивает руки и обнимает Еву.
— Давай скажем им обо всем вместе? Не на этой неделе. Может быть, в следующее воскресенье. Мы можем устроить вечеринку. Ну, не совсем вечеринку… Но ты понимаешь, что я имею в виду.
— Да, дорогой, я понимаю.
В тишине они слышат, как открывается дверь, ведущая из кухни в сад: появляются молодые мужчина и женщина, которых Ева не знает — должно быть, коллеги Ханны по больнице: они достают сигареты и переговариваются громкими, звучными, уверенными голосами.
Увидев пожилую пару, стоящую в обнимку, женщина смущенно говорит:
— Ох, простите, что помешали.
Ева качает головой:
— Нисколько.
Молодые люди уходят в глубь сада, где Мефистофель, обернув хвостом передние лапы, вынюхивает добычу.
— Ты, — шепотом говорит Джим на ухо Еве, — принесла мне такое счастье, о существовании какого я даже не подозревал.
— Ты неисправимый старый романтик, — отвечает она шутливым тоном, ведь иначе не удержаться от слез. — Что за жизнь у меня была бы без тебя?