— Я знаю песню про искателей приключений, — говорит Мириам. — Кто хочет послушать?
Они доезжают до места уже в темноте. Ева с трудом ведет «ситроен» по узкой дорожке между двумя террасами и втискивает в маленький двор, который автомобиль занимает почти целиком.
— Не хотела бы я проделать этот номер еще раз, — говорит Ева, когда машина, дернувшись, наконец останавливается. Мириам согласно кивает.
— Нам никуда и не надо ездить. Что будем делать с Ребеккой — перенесем в дом на руках или разбудим?
Ева оглядывается на дочь, свернувшуюся клубочком на заднем сиденье с выражением полного умиротворения на лице. Девочка мала для своих семи лет, ростом она пошла в Еву и Мириам, хотя черты лица унаследовала от Дэвида: такие же яркие черные глаза и полные выразительные губы. Мысль о том, чтобы разбудить ее, кажется преступной.
— Я ее понесу. Возьмешь сумки?
Дом квадратный, с плоским фасадом; к нему примыкает запущенный сад, тянущийся до самого волнолома. Внутри холодно, и это ощущение усиливает резкий запах сырости, словно от гниющих овощей.
На мгновение она бессильно застывает в дверях с Ребеккой на руках — у Евы при себе две рукописи для издательства; их необходимо закончить к утру, а еще надо распаковать вещи и сделать этот дом пригодным для жилья, что сейчас кажется невозможным. Слава богу, с ними Мириам. Внеся сумки, та сразу начинает хозяйничать.
— Приготовь постель для Ребекки, Schatzi[9]. Открой на десять минут все окна — только не снимай пальто, — а потом я затоплю камин. Сейчас мы тут сделаем gemütlich[10].
Быстрыми умелыми движениями Мириам отчищает каминную решетку и разводит огонь с помощью смятой газеты и жидкости для розжига. В открытые окна врывается свежий морской ветер. Наверху, в дальней маленькой комнате — Ева настояла, чтобы Мириам заняла большую центральную, — она застилает двуспальный матрас простынями и одеялами и укладывает Ребекку.
Затем они сидят вместе с матерью у камина, распивая бутылку рислинга. Аромат горящих дров заглушает запах сырости, и в темноте различимы лишь оранжевые всполохи огня да зеленоватое мерцание настольной лампы. Обсуждают семейные новости — последний концерт Якоба; новую пассию Антона, хрупкую светловолосую секретаршу по имени Сьюзан, к которой обе они не испытывают особой симпатии; здоровье Мириам, давно уже страдающей от осложнений после легочной инфекции, подхваченной во время долгих гастролей, когда ей было лет тридцать.
Они не говорят о Дэвиде, хотя тот незримо присутствует в разговоре. В последний раз Ева видела его перед отъездом на съемки. Было уже поздно, Ребекка давно спала, а Дэвид только что вернулся с какой-то вечеринки. Еву на нее не приглашали. Она сидела на краю кровати, курила и наблюдала за сборами мужа.