За двадцать три года брака привыкаешь предсказывать реакцию партнера. Иногда это хорошо, иногда не очень. Каждый из нас знает, как задобрить другого и как разозлить. Мы оба умеем говорить начистоту, и эта прямота бывает как полезной, так и деструктивной. В острые моменты я не умею мобилизоваться и дать отпор. Я как еж, сворачиваюсь в клубок и отползаю, а Роб играет роль хищника, который трогает меня лапой, вынуждая развернуться.
Он вытягивает длинные ноги под столом. Кофе давно выпит, беседа в самом разгаре. Роб засыпает меня вопросами. Я пытаюсь отвечать сдержанно, но от его скептического тона постепенно закипаю. Его предубеждение против людей, которым я намерена помогать, до крайности неприятно. По его словам, меня могут обокрасть или избить. И зачем мне тратить время на лодырей, которые даже не хотят найти работу, а только вымогают деньги на наркотики?.. Я молчу, хотя еще недавно отчасти разделила бы его опасения. Потом я познакомилась с Роуз и Ником, ощутила их душевную щедрость и поняла их благородную цель – давать надежду людям, к которым фортуна повернулась спиной. Как сказала Роуз, не всегда это их вина, и я склонна с ней согласиться.
– Мы обеспечены и благополучны, – говорю я. – Почему бы не помочь другим? От беды не застрахуешься, на месте несчастных вполне могли оказаться мы или дети. Нужно выслушать их и поддержать.
И я снова хочу быть нужной!.. Последнюю фразу я не произношу – Роб наверняка ответит, что я нужна ему, разве этого мало?
– Ты говоришь, как… – Он осекается на полуслове.
– Как кто? – устало переспрашиваю я.
– Как психотерапевт.
Роб – истинный прагматик и презирает разговорную психотерапию, считая ее «пустой болтовней». Его девиз – «словами делу не поможешь». Я потратила годы на то, чтобы он хотя бы частично воспринял мысль, что не всякая проблема требует решения: иногда достаточно выслушать и понять.
– Ты прекрасно знаешь, что я не психотерапевт. Волонтером можно работать без образования, главное быть дружелюбным и уравновешенным. – Похоже, выпитое за ужином «просекко» развязало мне язык. – Роуз, их сотрудница… – Почему-то я избегаю упоминать Ника. – Роуз говорит, что посетителям центра есть что рассказать, но некому.
– Кажется, я понял. Ты хочешь быть полезной. Только способ выбрала неудачный.
– Почему же? – Я отодвигаю стул от стола. – Ты сам говорил, что после отъезда детей мне требуется занятие.
В ответ Роб занимает оборонительную позицию. Нет, он вовсе не против благотворительности, однако мое участие «на передовой» считает небезопасным. Я как можно сдержаннее объясняю, что буду работать не одна, а в составе группы волонтеров, и не буду делать ничего непосильного. Пока что я выразила желание работать всего два часа в неделю. Если он беспокоится, что я вовремя не подам чай…