– Мне ее дал почитать Томас, и я проглотила не отрываясь. – Саша отодвигается от Томаса. – Очень сильная вещь, буквально переворачивает сознание. Папа, тебе тоже стоит прочесть. – Она смотрит на уткнувшегося в телефон отца. Судя по скорости, с которой Роб барабанит пальцем по кнопкам, он набирает сообщение. Я просила его не брать телефон за стол – в последнее время он и так не отрывается от работы.
– А что там? – Роб выключает телефон и берет книгу в руки. – Судя по всему, феминистическая дурь.
– Вы против феминизма? – Томас наклоняется над столом, подперев рукой подбородок, и смотрит на Роба сквозь густую челку. – А я феминист и горжусь этим.
– Не сомневаюсь. – Роб тоже придвигается ближе.
– Кому положить вегетарианской лазаньи? – неестественно тонким голосом предлагаю я. – Добавки сколько угодно.
– Нет, спасибо. – Томас откидывается на спинку стула, задевая мою ногу своей, и я поджимаю ступни в открытых сандалиях. – Я наелся.
– Тогда десерт. Я приготовила салат из тропических фруктов. Надеюсь, его все будут.
– Не откажусь, – отзывается Саша, помогая мне убрать со стола. – Попроси папу не давить, – шепчет она, помогая мне складывать грязную посуду в посудомойку. Наклонившись, мы почти соприкасаемся головами и беззвучно разговариваем.
Я оглядываюсь на мужчин: оба молча сидят за столом, воздух между ними так и искрится от напряжения.
– Томас его провоцирует, – шепчу я в ответ.
Саша недовольно закатывает глаза и, надувшись, заявляет, что Томас ведет себя отлично и вообще паинька. Ему непросто: он терпеть не может семейные мероприятия, но ради Саши старается нам угодить. Я внимательно смотрю на дочь. Лицо совсем юное; в глазах нетерпение и мольба.
– Извини. – Я глажу ее по щеке ладонью. – Я постараюсь.
– Дело не в тебе, хотя ты немного странно себя ведешь. – Она выразительно кивает в сторону отца. – А в нем.
– Кому десерт? – Я ставлю хрустальный салатник на стол. – Саша, захвати, пожалуйста, сливки из холодильника.
– Мне сливок не надо, – говорит Томас. – Разве что у вас найдутся кокосовые или соевые.
– К сожалению, вряд ли.
– Извини, – говорит Саша Томасу и с размаху ставит банку со сливками перед Робом. Я резко оборачиваюсь, опасаясь, что брызги попали на него. – Молоко и сыр в лазанье тоже не для веганов. Спасибо, что не отказался, – улыбается Саша, как будто благодарит за небывалое самопожертвование.
– И даже уминал с удовольствием, – замечает Роб.
– Я старался быть вежливым, – парирует Томас.
– В чем, в чем, а в вежливости тебя не заподозришь!
– Роб, не надо! – Я умоляюще смотрю на мужа, но он только сильнее заводится.