– Да все у него нормально! – Роб наконец находит открывалку в куче ножей и прочей утвари и поддевает металлическую крышку, которая с шипением поддается. – Может, перебрал вчера. Знаешь, как у студентов бывает. – Сделав глоток, он спрашивает меня, выходила ли на связь Саша. С прошлого воскресенья я слышу этот вопрос ежедневно.
– Нет, молчит. – Я закрываю духовку и чуть уменьшаю температуру. – Неприятно. Такое ощущение, что наши переживания ей безразличны.
Роб вздыхает.
– Упрямая.
– И в кого бы? – Я приподнимаю брови. – Она же не будет так молчать до Рождества?
Роб вытаскивает из-под кухонного островка табурет и садится, вертя бутылку в длинных пальцах.
– Джо, я сделал все возможное. Теперь ее очередь.
Это правда, Роб пытался до нее достучаться, но все его сообщения и звонки остались без ответа. В тот момент, когда он схватил Томаса за воротник, мы ее потеряли. Надежды не было: она не хотела больше видеть отца.
– А Фину ты что-нибудь говорил? – спрашиваю я, наклоняясь над столом и все еще держа в руках прихватки.
– Нет, решил подождать. – Он подносит бутылку ко рту и, помедлив, добавляет: – До Рождества еще две недели, время есть.
Я иду в кладовку, рассеянно вытаскиваю грязные вещи из рваного мусорного мешка, машинально обшариваю карманы джинсов и брюк в поисках забытых монет или наушников, сортирую одежду, постель и полотенца на темное и светлое. Правда, получается плохо: голова занята мыслями о Саше. Страшно остаться без дочери на Рождество, если не дольше. Я даже не сразу замечаю, что Роб неслышно подошел и стоит за спиной с пустой бутылкой в руке.
– Выбросить? – Я отодвигаюсь, подпуская его к мусорке.
Роб опускает бутылку в контейнер, и она со звоном проваливается на дно.
– Я помирюсь с Сашей любой ценой. Даже если придется извиниться перед Томасом. Даю слово.
Я обнимаю Роба. Он отвечает крепким и уверенным поцелуем. Это его суть – брать на себя решение проблем, когда я впадаю в панику.
– Ужасно, если мы разорвем отношения из-за Томаса, – говорю я. – Нельзя этого допустить.
В тесной комнате для стирки пахнет несвежим бельем. Сверху доносится гулкий ритм – Фин слушает музыку у себя в комнате. Роб крепко прижимает меня к себе и повторяет, что все уладит, чего бы это ни стоило.