Я рассеянно отмахнулся.
– Каждый должен выполнять свою задачу. Если темные маги начнут заниматься мелочами, на серьезные вещи у них просто не останется времени.
– Смерть человека – это не мелочи, – ещё тише уронил парень, заставив меня оторваться от напряженного раздумья.
– Смерть – лишь одно из проявлений естественного порядка вещей. Если ты веришь в богов или в судьбу,то не должен сомневаться, что созданный ими порядок нарушается с чьим-то уходом. Жрецы вообще утверждают, что все предопределено, а люди умирают именно в тот срок, который им уготован.
– Вы сами-то в это верите? - насупился Тори.
Я усмехнулся.
– Я этого не говорил.
– Как же тогда быть с теми, кто умер от рук убийц? Кого зверски замучили? Или кого убило шальным заклятьем? Тоже считать это божественным провидением?
– Скорее, предостережением. Знаком, если хочешь. Легкую смерть ещё надо заслужить. И кто знает, за какие грехи тот же Дҗим Рорнах получил удар топором по голове?
Тори нахмурился.
– Я это обязательно выясню… Но, мастер Рэйш, неужели вы полагаете, что смерть всегда приходит к людям заслуженно?
– Нет. Иногда ее можно обмануть . Но за каждый такой обман приходится дорого платить. Причем не только убийце. Ведь каждый неурочный приход Смерти означает потревоженную границу между мирами. А потревоженная граница…
– Это открытый путь для нежити в наш мир, - едва заметно вздрогнул Тори.
Я кивнул.
– Вот этим мы и должны заниматься. Просто потому, что другим это не под силу. Если городская стража не спpавляется, мы им, разумеется, пoмогаем. Но нас мало. И распыляться на вещи, которые им вполне по силам, мы не можем себе позволить .
Юноша немного помолчал.
– Вы правы. Я об этом не подумал.
– Йен, вероятно,тоже. Поэтому мы с тобой и трясемся сейчас в старом кэбе вместо того, что бы заниматься тем, что действительно важно.
– А вы не могли бы меня научить, мастер Ρэйш? - неожиданно вскинулся Тори. - Ходить по темной стороне, читать следы нежити, распознавать убийц. Вы ведь много знаете, а у меня так мало опыта!
Я хмыкнул : вот дурачок, да я УЖЕ тебя учу. Причем гораздо менее жестоко, чем меня учил в свое время мастер Этор Рэйш.