Король остановился возле трона, и милорды -- кроме Дойла, который даже из большого уважения к брату не собирался прыгать вверх-вниз, -- поднялись со своих мест и поклонились.
-- Приветствуем вас, милорды совета, -- произнес Эйрих и мягким движением руки разрешил всем занять свои места. -- Мы рады видеть вас за столом королевского совета. Особенно мы рады вам, любезный брат, -- мы были бы глубоко опечалены, если бы черный замысел злодеев увенчался успехом.
-- Благодарю вас за заботу, ваше величество, -- негромко ответил Дойл.
-- Мы хотели бы быть уверены, что виновные понесут соответствующее наказание.
Губы Дойла дрогнули -- не держи он себя в руках так хорошо, непременно улыбнулся бы. Эйрих предоставил ему блестящую возможность озвучить свою просьбу.
-- Ваше величество, разрешите просить вас... -- начал он, и Эйрих тут же сказал:
-- Мы не будем сомневаться, когда речь идет о вашей жизни.
Милорды замерли -- кажется, даже дышать забыли.
-- Сир, человек, стрелявший в меня, признался, что действовал по приказу ведьм. Я прошу вас о разрешении провести обыск -- в тех домах, в которых я сочту нужным. Если ведьмы попытались убить меня один раз, они сделают это снова. И, кто знает, как они поступят, если им улыбнется удача.
Брови Эйриха сошлись к переносице.
Кашлянул милорд Эск. Тихо сказал, как будто себе:
-- Как жить спокойно в стране, где в любой момент к тебе в дом могут вломиться, ища неведомо что?
-- Возможно, милорд, вам есть что скрывать? -- так же тихо спросил Дойл. Эск побледнел, но оправдываться не начал.
-- Обыск в домах лучших людей столицы... -- произнес король, -- это не лучшее, что может одобрить монарх. Но мы не отступаемся от своих слов: если это нужно, мы даем разрешение.
Дойл откинулся на спинку стула и прикрыл глаза -- на сегодня он получил то, что мог.
По одному заговорили милорды. Еще немного поговорили об обыске, потом перешли к своим делам -- к налогам, военным учениям и будущим пирушкам. Дойл слушал их вполуха, но мало что пропускал -- если бы какая-то из идей показалась бы ему опасной, он сумел бы отговорить от нее Эйриха. Но в этот раз милорды были скромны и даже скучны. Никто не просил новых статусов для своих земель, никто не желал поднять налог на торговлю с Остеррадом и даже никто не жаловался на жестокость Дойла, так сурово расправившегося с мятежом на севере.
В тот момент, когда милорд Ойстер закончил свой пространный монолог о ветшании благородного сословия, Эйрих хлопнул ладонью по столу и объявил совет на сегодня закрытым. И только когда члены совета разошлись, Эйрих снял с головы корону, положил на стол, потер лоб и спросил: