И действительно, он стоял в своем сером одеянии, с покрытой широким капюшоном головой, сложив руки перед грудью, и, кажется, молился. Но, очевидно, молитва была не слишком жаркой, потому что он тут же прервал ее и произнес:
-- Пленного милорда уже разместили в подземных покоях.
-- Отлично, -- кивнул Дойл и распахнул двери своих комнат, в этот раз -- теплых, даже жарких. -- Скоро ему придется потесниться. Парадных покоев внизу мало, а знатных гостей будет много. Эти дни были спокойны?
-- Как водная гладь в безветренный день, милорд, -- сообщил Рикон, тем самым подтверждая правоту версии Дойла. Королеву никто трогать не собирался. Даже ведьма. Во всяком случае, пока. Кстати о ведьме.
-- Никакого колдовства не было замечено?
-- Никакого, милорд. Возможно, другие люди милорда смогут рассказать ему больше, но ваш слуга не встретил ни единого проявления магии.
Под "другими людьми" Рикон подразумевал Шило и его подельников. Он бы хотел тоже иметь на них выход, но Дойл был непреклонен -- тайная служба должна работать сама по себе, а его знакомые из мира жуликов и воров -- сами по себе. Он предпочитал иметь возможность получать информацию с двух сторон.
-- С другими людьми я поговорю. А пока... -- Дойл вздохнул и потер глаза, -- нас ждет общение с глубокоуважаемым королевским советом. Но -- без грубости. Только вежливая беседа.
-- Я отдам распоряжения, милорд, -- Рикон поклонился, коснулся сухими губами руки Дойла и вышел за дверь.
Двенадцать милордов Королевского совета были доставлены в подвалы Шеана в течение двух часов. Вернувшись с охоты, они еще не успели разъехаться по своим имениям и загородным домам и все оставались в столице, где не имели никакой возможности противиться силе армии и теней из тайной службы.
Здесь, в Шеане, Дойл сумел выдохнуть с облегчением. Он не слишком любил город, но после трех безумных нервных дней вдали от него был рад вернуться. Здесь он мог положиться на огромную мощь, а не на горстку теней.
К тому времени, как отец Рикон вернулся и доложил, что милорды ожидают в личных покоях, Дойл успел переодеться, обмыться с дороги и просмотреть несколько записок, доставленных за время его отсутствия. Две касались дел его владений, где он появлялся всего дважды в жизни, а еще одна была от Шила -- с просьбой о встрече. Сам он, конечно, писать не умел, но держал какого-то ученого паренька.
Дойл бросил в камин все три бумаги как раз в тот момент, когда Рик вошел и сообщил, что все готово. Разумеется, их, как уважаемых и знатных людей, пока не стали запирать в нижних камерах, хотя Дойл не сомневался в том, что рано или поздно они будут туда переправлены. Однако пока Рик разместил их в небольших кельях северной башни -- старой, мало используемой и почти не отапливаемой. Плотнее завернувшись в меховой плащ, который так кстати набросил ему на плечи Джил, Дойл вошел в первую из келий, где возле окна стоял низкий, напряженный и как будто собравшийся в комок милорд Трэнт. Услышав скрип двери, он резко обернулся и пролаял: