Летти знала, что мать Дариуса бросила его при рождении. Он почти не упоминал о ней.
– Там больше никто не живет? – спросила она.
– Мать уехала с острова сразу после моего рождения, и ее родители вскоре тоже уехали. Видно, не могли вынести позора от моего существования. Мать перебралась в Париж. Она погибла в автомобильной аварии, когда мне было четыре года. – Он пожал плечами. – Я слышал, что ее родители умерли спустя несколько лет после этого. Я не помню, где и как.
– Прости.
– Не извиняйся. Я их не любил. И не сожалел об их смерти.
– Но они – твоя мать, твои дедушка и бабушка…
– Калла Галкиас погибла в лимузине, она была замужем за аристократом. – Голос Дариуса звучал равнодушно. – Она хотела подобной жизни, престижной. И ее родители хотели для нее того же.
У Летти в горле образовался ком. Она представила Дариуса ребенком, представила, как он смотрит на богатую виллу, где жили люди, выбросившие его из жизни, словно мусор. Не зная, что сказать, она просто крепко сжала ему руку.
– Ты их простил?
– За что?
– За то, что бросили тебя… ведь они были твоей семьей.
Он скривился:
– Мать дала мне жизнь, чему я рад. Но семьей я их не назвал бы. Из того, что я слышал, от них исходило только несчастье. Как и… – Он не закончил, но Летти поняла.
– Как и от моей семьи?
Он помолчал.
– Твоя мать была настоящей леди. Доброй. Ко всем.
– Да, – с трудом выговорила Летти.
– Меня вырастила йайа[7]. В нашем доме не было ни электричества, ни водопровода, но я всегда знал, что она меня любит. Когда я, наконец, разбогател, то снес старую лачугу и на этом месте построил виллу. Самую большую на этом острове. – Задрав голову, он смотрел на разрушенное здание с мрачной улыбкой. – Когда я был мальчишкой, то семья Галкиас была здесь самой влиятельной. Сейчас таким являюсь я. Но это в прошлом, а я хочу жить в настоящем. И создавать будущее. – Он взял ее руки в свои. – Обещай мне, Летти, – произнес он, серьезно глядя на нее, – обещай, что всегда будешь поступать так, как лучше для нашей семьи.
– Обещаю, – ответила она, желая этого всем сердцем.
– И я это обещаю, – прошептал он и нежно ее поцеловал, словно скреплял их клятву. Чуть отстранившись, он, продолжая смотреть ей в глаза, снова поцеловал – на этот раз по-другому, крепко и страстно.
Его губы обжигали, небритый подбородок царапал щеки… Она прильнула к нему, охваченная собственным желанием. Он теперь ее муж.
Ее муж.
– Пойдем, – произнес он.
И повел по пыльной дороге, по кривым улочкам деревушки с белыми домами. На другой стороне деревни они пробрались через заросли оливковых деревьев и спустились по каменистому холму. Летти держала Дариуса за руку, чтобы не упасть. И вдруг они очутились в укромной бухточке на пустынном пляже с белым песком.