Не теша себя надеждой, что Люка снова станет неотъемлемой частью ее жизни, она наклонилась и принялась шнуровать кроссовки. Без макияжа и дизайнерских нарядов она снова почувствовала себя старой доброй Еленой.
Распрямившись, она поймала на себе пристальный взгляд Люки. Ее сердце учащенно забилось. Она судорожно сглотнула.
– Что-то не так?
– Все в порядке. Просто смотрю на тебя.
У Елены с утра маковой росинки не было во рту. Кусок не лез в горло перед показом. Сейчас она почувствовала приступ зверского голода.
– Может, поедим где-нибудь? Или закажем твою любимую пиццу от Пьера и съедим ее у меня дома?
– У тебя? – Люка покачал головой. – Ну уж нет. Я слышал, у тебя потрясающая новость. – Он подошел к туалетному столику и поставил на него бутылку шампанского. – Надо это дело отметить. И никаких возражений.
Елена не была уверена, что они оба готовы что-то праздновать, но прежде, чем она успела что-либо сказать, Люка уже откупорил бутылку и разлил искрящийся напиток по бокалам.
– За тебя, – провозгласил Люка, поднимая бокал.
Поведение Люки не укладывалось в привычные рамки. Она опустила взгляд на бокал с шипучим напитком. Если бы Люка и известный дизайнер одежды знали, какая неразбериха царит в ее личной жизни, они не стали бы предлагать ей отметить то, что она стала новым лицом, представляющим линию одежды от Лорин Ренар.
Елена чувствовала себя обманщицей. Все были о ней такого высокого мнения, считая, что она по праву заслужила честь представлять один из самых известных брендов одежды. Ничего подобного. Она совсем не разбиралась в людях, особенно в мужчинах. Она была слишком открыта и доверчива, за что и поплатилась самым ужасным образом. Теперь она не доверяет ни себе, ни мужчинам.
– Елена?
Она посмотрела на Люку. На глаза неожиданно навернулись слезы. Она несколько раз моргнула, пытаясь совладать с эмоциями.
– Эй, ты чего? – Люка поднял бокал. – Надо праздновать, а не грустить.
Елена натянуто улыбнулась и подняла бокал.
Люка чокнулся с ней.
– За самую замечательную и удивительную девчонку-сорванца, которую мне когда-либо доводилось знать. Ты такой же и осталась.
Елена изумленно на него уставилась.
– Это нечестно. Я перестала быть сорвиголовой. Мы давно выросли.
Люка продолжал внимательно ее изучать.
– У меня к тебе один вопрос.
– Задавай, но я оставляю за собой право не отвечать, – сказала Елена, чувствуя нервную дрожь. Неужели он слышал о ее фиаско на личном фронте? Она внутренне застонала и сделала большой глоток шампанского.
– Когда ты успела стать такой красавицей? – спросил Люка, лаская ее взглядом.