Получается, Антонио женился на Сэди только из чувства долга перед своим сыном. Значит, он пошел против своей семьи. Его мать однажды заявила Сэди, что Антонио ди Марчелло никогда не будет всерьез воспринимать такую женщину, как она.
– Я догадываюсь, что Элоизе не нравилось твое намерение вести жизнь холостяка, – сказала она обвиняющим тоном. Она была уверена, что он будет делать то же самое снова, как только вернется в Рим. Повсюду будут его фото с гламурными моделями и актрисами.
– Это было частью защиты Элоизы от прессы. Ты видела, какими бывают журналисты.
Сэди нахмурилась и посмотрела на него снизу вверх. От чего он защищал Элоизу? Чем больше он говорил, тем меньше Сэди ему доверяла. Сначала он выдавал себя за другого человека, чтобы шпионить за ней, а теперь решил с ней откровенничать. Что дальше?
– Я обещаю держать тебя и Лео подальше от внимания средств массовой информации.
Антонио сделал очередное обещание Сэди. Однажды он обещал держать в тайне секрет Элоизы, но теперь он сомневался, что ему удастся продолжать это делать и иметь возможность защитить Сэди и Лео. Он едва не признался Сэди во всем. Только она пробуждала в нем желание стать предельно искренним и откровенным.
– Если бы мы с Лео уехали в Англию, все было проще. – Надежда в голосе Сэди сильно задела Антонио за живое. Его чувства к Сэди усложнялись с каждым днем. Хуже того, это были именно те чувства, которых он старался избегать.
– Нет. Этого не будет, Сэди. Я хочу, чтобы мой сын был рядом со мной. Я не желаю просто отправлять ему открытку на день рождения и время от времени с ним видеться. Я хочу, чтобы он был рядом со мной постоянно. Я желаю наверстать упущенное, потому что я не видел его первых шагов и не слышал его первых слов.
– А почему нельзя рассказать журналистам все, что они хотят узнать? Вероятно, тогда они оставят нас в покое. – Сэди пристально смотрела на волны, которые касались кончиков пальцев ее ног. Она выглядела уязвимой и невинной и была полной противоположностью Элоизы, но, несмотря на это, Антонио не мог сделать так, как она предлагала. Он дал обещание своей первой жене.
– Это не поможет. – Он говорил гораздо тверже, чем следовало, поэтому смягчил тон. – Мы пробудем здесь две или три недели, как обычные молодожены в медовый месяц, а потом вернемся в Рим.
Она посмотрела на него таким невинным взглядом, что Антонио захотелось ее поцеловать. Без всякого предупреждения он обнял ее за талию и притянул к себе. На этот раз Сэди не сопротивлялась, не отрицала растущее между ними влечение.