— Вы его вставили?
— В дверь Дашиной комнаты. Мы ждем гостя.
— Опасно.
— Пожалуй… Но как иначе его поймать? Позавчера… если это не школьные (шкодные) проделки вашего внука, извините… Позавчера кто-то в гостиной завязал удавкой мой шарф, длинный, узкий…
— Господи, помилуй! Боря — мальчик серьезный, не думаю…
— Я тоже не думаю.
— Ну почему Марина его не выдала, не назвала имя!
— Назвала, умирая, уже в агонии, но я услышал обрывки…
— Кто?
— Святой Грааль.
Наступила пауза, в которой, показалось, тихим «потусторонним» эхом продолжали звенеть странные, ни с чем несообразные слова.
— Страшно, — нарушила молчание старуха.
— Да, жутковато, — согласился Валентин. — Этот образ — как загадочный символ ряда преступлений… и боюсь, этот ряд еще не завершен.
Варвара Григорьевна резко сбросила карты на стол, и они рассыпались яркими магическими пятнами по темно-красному плюшу.
— Про такого святого я не слыхала. Католический?
— Он вообще не существовал. В европейском средневековье святым Граалем называли чашу из цельного изумруда, наполненную священной кровью Христа.
— Ересь!
— Еще какая. По легенде, этот изумруд выпал из короны Люцифера в битве с Михаилом Архангелом.
— В сатанинской чаше кровь Христа? Извращение.
— Да уж, в поисках святого Грааля — золота и бессмертия — человечество пыталось соединить несоединимое: абсолютный свет и абсолютную тьму. Интересно, что ищет наш убийца?
— Ищет?
— Ну, зачем-то он проникает в чужую квартиру. Обозначить бы этот искомый предмет — дело продвинулось бы. Вы позволите мне осмотреть письменный стол Бориса?
— Пожалуйста. Но с какой целью?
— Просто мне померещилось, будто он там что-то прячет. У вас ключи есть?
— Сроду там ничего не запиралось, мы не привыкли друг у друга в столах шарить. Это недостойно.
Запирать ящики было вроде бы и незачем; тетради с конспектами, альбом с марками, географические карты, старые письма, документы (все разложено в безукоризненном порядке). Дашина фотокарточка в верхнем ящике: еще почти подросток, улыбается радостно от полноты жизни. Он даже не вдруг и узнал, отметив с мгновенной болью, как переменилась она и все больше, с каждым днем все больше, походит на сестру… впалые щеки, ускользающий взгляд, обжигающий, словно она прошла испытание огнем.
— Какую же роль вы отводите Боре в этих умопомрачающих событиях?
— Пока она мне не ясна, но, по-моему, он знает больше, чем говорит.
— Это его всегдашняя манера… но не убийца же он! Что вы собираетесь делать?
— Съезжу к фирмачам. Вчера с поминок все ушли разом, гурьбой, может, кто что заметил… Они ведь собирались с Дашей в Питер, вы в курсе?