– Не пойду.
В половине десятого она сказала Собаке:
– И смысла никакого, все равно там никого не будет.
В десять она прошептала:
– Что это за название такое – «Общепит Пита»? Вранье, наверное. Нет такой закусочной.
А еще полчаса спустя она на конечной станции «Центральная шахта лифта» ждала кабину, идущую вниз.
Вышла на станции «Нижний Холборн» и пошла по улице, застроенной невзрачными многоквартирными домами. Кэтрин специально оделась попроще, шла быстрым шагом, не поднимая головы и не отпуская Собакин поводок. Взгляды прохожих больше не радовали ее. Так и чудилось, что они говорят: «Вот идет Кэтрин Валентайн, маленькая зазнайка с Первого яруса. Эти верхнелондонцы совсем жизни не знают».
В Белсайз-парке было безлюдно. В воздухе висел густой шершавый смог от лондонских двигателей. Газоны и клумбы давно уже отдали под сельскохозяйственные нужды, и на капустных грядках работали несколько служащих управления садов и парков, опрыскивая посадки средством от вредителей. Поблизости стоял обшарпанный домик с островерхой крышей и вывеской «Общепит Пита» и чуть ниже: «Кафе». Снаружи под тентом стояли несколько столиков, и еще несколько виднелись внутри. Посетители болтали и курили в слабом свете работающего вполсилы аргонового шара. Мальчик за столиком у двери встал и помахал Кэтрин. Собака взмахнул хвостом. Тогда и Кэтрин узнала ученика Пода.
– Я Бивис, – представился он, неуверенно улыбаясь, когда Кэтрин уселась напротив. – Бивис Под.
– Я помню.
– Спасибо, что пришли, мисс. Я хотел с вами поговорить, еще когда вы были у нас в Шестидесятом секторе, но только чтобы в гильдии не знали. Они не любят, когда мы общаемся с посторонними. А сегодня нам дали выходной, потому что они там готовятся к большому собранию, и вот я пришел. Инженеры редко обедают в этой закусочной.
«Ничего удивительного», – подумала Кэтрин, изучая меню. Там была цветная фотография чего-то под названием «Хэппи-Мил» – ломтик ненатурально-розового мяса, вложенный между двумя булочками из водорослей.
Кэтрин заказала чай с мятой. Его принесли в стаканчике из стекластика, и пахло от него какой-то химией.
– На Пятом ярусе все рестораны такие?
– Нет, что вы! – ответил Бивис. – Другие намного хуже.
Он неотрывно разглядывал ее волосы. В Брюхе, в питомнике для инженеров, где он вырос, ни у кого не было таких волос – длинных и блестящих. Инженеры утверждали, что волосы – ненужное излишество, пережиток статичной жизни прошлого, но теперь у него появились сомнения…
– Ты говорил, что тебе нужна помощь, – напомнила Кэтрин.
– Да! – Бивис оглянулся по сторонам, словно проверяя, не следят ли за ними. – Это насчет ваших вопросов. Я не мог говорить при Ниммо. Меня и так уже наказали за то, что хотел помочь тому несчастному…