– Джейкоб, можно ведь показать ей правду, – сказала Алекс.
– То есть Эми? – У Джейкоба дернулось лицо.
– Ну да, а почему нет?
– Не знаю, насколько это удачная идея, – заговорил он после секундного размышления, с сомнением качая головой, – но ты сама можешь прийти в палату и посмотреть на Эми, Фиона.
Глаза Фионы округлились.
– Да вы оба шизанулись, я смотрю! – Она, слегка охнув, поднялась. – Я ухожу. У меня нет времени на эту херню.
– Фи, прости. – Джейкоб тоже неуклюже встал со стула. – Мне правда очень жаль, что так получилось.
– Мне пора.
– Дай я тебя хотя бы провожу?
– Нет! – отрезала Фиона. – Просто… – она прерывисто вдохнула, – просто пусти меня, Джейкоб!
Они с Джейкобом смотрели, как Фиона сердито пробирается между столиками к выходу. Потом дверь за ней захлопнулась.
Глава шестьдесят четвертая
Сью
В 2008-м
Сью ступила на деревянный настил веранды и тихо прикрыла за собой дверь. Легкий летний ветерок шевелил мех на ее тапочках. Отвратительная привычка. Она думала это каждый раз. Закрыв глаза, она с наслаждением слушала едва различимое потрескивание занимавшегося табака. Теплый сладкий дым побежал по сигарете, скользнул между губами и проник глубоко в легкие.
Она хотела надеяться, что ее мальчики во взрослом возрасте не пристрастились к этой мерзости. И из кожи вон лезла, чтобы скрыть от них свою привычку. Ей случалось заставать за этим занятием лишь Томаса, хотя она не сомневалась: Саймон тоже баловался курением, просто хорошо умел это скрывать. А вот насчет Джейкоба нельзя было сказать ничего определенного. Он всегда так яростно старался все делать правильно.
Томасу было пятнадцать, когда она его застукала. Он был прекрасным ребенком. Позитивным, легким, веселым. Но только до Сент-Катберта. Поступив в эту школу, он сразу стал чернее тучи. Внезапно начал возмущаться и страдать по поводу всего, что казалось ему несправедливым. Чувствовал свою вину за то, что у них есть дорогие хорошие вещи, и даже объявил себя вегетарианцем, но этому она быстро положила конец. Он чах на глазах.
Том носил футболки с наивными политическими лозунгами. Часами просиживал в своей комнате и слушал странные группы с названиями вроде The Manic Street Preachers. Однажды вечером ее терпение иссякло – из-за отвратительной музыки, льющейся сверху, не слышно было «Коронейшн-стрит», и тогда она взбежала по лестнице и резко к нему постучалась. Не получив ответа, вошла и при виде пустой комнаты решила было, что он удрал и для прикрытия оставил музыку. Не очень-то хороший поступок. Потом в глаза бросились мотающиеся занавески и распахнутое окно. Она подошла ближе – и вдруг увидела силуэт сына, который, сгорбившись, сидел снаружи на скате крыши. От неожиданности она вскрикнула, в испуге Том резко обернулся; в уголке рта у него раскачивалась самокрутка.