Офис Белфаса находился почти на самом верху второго или третьего по высоте небоскреба комплекса, из чего следовало, что Белфас или могущественный и успешный маг, заботящийся о своей репутации, или пытается компенсировать свои психологические комплексы. Впрочем, все зависит от точки зрения.
Просторный вестибюль на первом этаже поражал роскошью: стены были обшиты дорогущей древесиной, а пол просто сверкал чистотой.
Швейцар проводил нас к лифту, мы зашли в кабину и устремились вверх.
Задняя стенка кабины оказалась зеркальной, и, пока мы поднимались, я разглядывал отражение Меридит.
Всю дорогу моя спутница не проронила ни слова, и я гадал, а не боится ли она Белфаса. Я не забыл разговор, случайно услышанный вчера вечером.
Может, Белфас ее запугал… и сейчас Меридит не слишком радовалась предстоящему рандеву.
Раздался мелодичный сигнал, и двери лифта разъехались в стороны.
Белфасу принадлежала половина тридцать восьмого этажа небоскреба. Нас встретила секретарша, но я не обратил на нее внимания и уставился на вооруженных охранников в бронежилетах. Они выстроились вдоль стены и настороженно наблюдали за нами. Ясненько: служба безопасности Совета никогда не дремлет.
Нас проводили в помещение, где мы прождали совсем недолго. Секретарша просунула голову в дверь и улыбнулась.
– Мистер Белфас сейчас вас примет.
Некоторое время назад мне довелось пообщаться с одним высокопоставленным типом в «Канареечном причале». Это произошло на балу, а того мага как раз звали Левистус.
Тогда наша беседа едва не закончилась для меня весьма плачевно. Я хорошо запомнил звуконепроницаемый кабинет и напряжение, которое витало в воздухе.
Но офис Белфаса оказался совершенно иным.
Он находился в угловой части башни. Солнечные лучи проникали сквозь два огромных окна во всю стену, преломлялись в стеклянных дверцах шкафов и отбрасывали на пол резкие тени. Убранство было деловым, но не лишенным уюта.
При нашем появлении Белфас встал из-за стола и вышел к нам навстречу, чтобы пожать мне руку.
– Добрый вечер, Верус! Счастлив вас видеть здесь!
Белфас был высокого роста – почти такого же, как и я. Волосы его практически полностью поседели, но выглядел он отлично. В целом ему можно было дать лет пятьдесят. Однако его импозантная внешность меня озадачила. Он немного походил на британца, но легкий акцент навел меня на мысли о Восточной Европе. У него были ясные голубые глаза и не сходящая с лица улыбка, но, несмотря на кажущееся благодушие, что-то меня сразу насторожило. Нельзя занять высокое положение в Совете, не играя по правилам системы, верно?