– Привет, Вик! – сказал Митч, не отрывая взгляда от экрана с мужчинами в смокингах. Рядом с ним стоял ноутбук, а к нему был подключен маленький новехонький принтер, которого до их ухода не было.
– Я тебя держу не для того, чтобы ты продавливал диван, Митч, – проворчал Виктор, направляясь на кухню.
– Нашел Барри?
– Нашел.
Виктор налил себе воды и привалился к столу, глядя, как к поверхности поднимаются пузырьки газа.
– Согласился доставить твое послание?
– Да.
– Тогда где он? Ты ведь его не отпускал?
– Нет, конечно. – Виктор улыбнулся. – Уложил его обратно на ночь.
– Жестоко.
Виктор пожал плечами и отпил глоток.
– Утром выпущу и отправлю. А чем занимался ты? – осведомился он, указывая на Митча стаканом. – Неприятно прерывать «Касабланку» ради дел, но…
Митч встал и потянулся.
– Готов к самому внушительному варианту «хорошая новость – плохая новость»?
– Ну…
– Поисковая матрица еще не закончила действие. – Он продемонстрировал папку с распечатками. – Но вот что у нас уже есть. У каждого достаточно маркеров, чтобы предположить наличие ЭО. – Виктор взял папку и начал выкладывать страницы на стол. Их оказалось восемь. – Это – хорошая новость, – отметил Митч.
Виктор просмотрел профили. На каждой странице оказался текст, строки украденных сведений: имена и возраст, краткое врачебное заключение, следующее за сжатым изложением несчастного случая или травмы, заметки психиатров, доклады полисменов, рецепты на нейролептики и болеутоляющие. Дистиллированная информация, запутанная жизнь, приведенная в порядок. Рядом с текстом в каждой распечатке была фотография. Мужчина лет под шестьдесят. Симпатичная девушка с черными волосами. Мальчишка-подросток. Все снимки были любительскими, глаза человека смотрели на камеру или в сторону, но никогда не прямо на фотографа. И все снимки были перечеркнуты жирным крестом.
– А с чего тут кресты? – спросил Виктор.
– А это – плохая новость. Они все мертвы.
Виктор резко вскинул голову:
– Все?
Митч с грустью – почти с благоговением – посмотрел на распечатки.
– Похоже, твое предположение насчет Эли оправдалось. Это только в районе Мирита, как ты и просил. Когда у меня начали появляться результаты, я расширил поиск и изменил параметры так, чтобы охватить последние десять лет и большую часть страны. Я не стал распечатывать эти результаты – их слишком много, но закономерность определенно есть.
Взгляд Виктора вернулся к распечаткам – и прилип к ним. Он не мог оторвать глаз от черных крестов. Возможно, ему следовало чувствовать себя виноватым – в том, что он привел в мир чудовище, виноватым в тех трупах, которые это чудовище оставляло за собой: ведь это же он превратил Эли в то, чем тот стал, он уговаривал Эли проверить теорию на опыте, он вернул его из мертвых, он отнял Анджи! Однако, глядя на лица умерших, он испытывал какую-то тихую радость, считая себя оправданным. Он с самого начала не ошибался в Эли. Пусть Эли сколько угодно твердит о том, что Виктор – дьявол в украденной шкуре, однако доказательства порочности самого Эли сейчас были разложены по столу, были неоспоримыми.