И как напоминание о другой девушке, которую я когда-то любил, любил искренне, всем сердцем, но со временем, в быстротечной гастрольной суете, стал забывать…
Перед глазами Слава поплыли разноцветные круги… Снова вернулись неприятные воспоминания об утреннем звонке… Мало того, что я не понял, что мне хотели сказать — так вдобавок ко всему я сорвался, наговорил звонившей кучу «комплиментов», даже нецензурно послал… Остервенело вырвал из розетки телефонный шнур, чтобы больше никто не беспокоил меня перед концертом… И в глухом раздражении швырнул трубку на рычаг телефонного аппарата… Хорошо еще, что не позвонили на мобильный. Иначе дорогая «игрушка» точно разлетелась бы на куски…
Слав вспомнил, как без сил рухнул на твердый гостиничный диван, думая о том, а не бросить ли ему к чертям собачьим сцену, не отправиться ли на загородную дачу, доставшуюся в наследство от родителей, выращивать гладиолусы. На продажу…
Но то было лишь всего временное помутнение. Спустя десять минут Слав принял прохладный душ и готовился к сегодняшнему концерту.
… Автомобильные фары выхватили из сизой тьмы белесые очертания больничного городка…
Слав выскочил из машины и вбежал в приемный покой. Стеклянные двери ярко сверкнули, на миг ослепляя воспаленные от усталости глаза, и расступились.
Только бы она не умерла, только бы… — сверлила возбужденный мозг тревожная мысль.
— Извините, — Слав обратился к медсестре, которая испуганно смотрела на вбежавшего взъерошенного мужчину, — я хочу видеть… Девушку… Ее зовут Таня… Ее привезли с моего концерта… Ее ведь к вам привезли? Да? Она не… — Слав запнулся, не в силах выдавить страшное слово.
Медсестра уже успела прийти в себя и грозно, исподлобья, взирала на нарушившего больничный покой мужчину. В воздухе, пропитанном запахом карболки и спирта, висела гнетущая тишина.
— Неужели она… — наконец испуганно выдавил из себя Слав, снова не решаясь произнести страшное слово. На лбу выступили блестящие капли пота.
— Я… Опоздал? — он никак не решался спросить прямо.
Медсестра наконец-то вышла из оцепенения:
— Ой, нет, что вы. Извините, ради бога, — она спрятали руки за спину, извините, я не узнала вас сразу. Слав Русин, да? Вы не беспокойтесь, девушка жива, ей сделали операцию, извлекли пулю, почти из сердца, но она жива, только без сознания…
Слав тяжело опустился на маленький кожаный диванчик, притулившийся около грязно-серой стены. Достал из кармана пачку сигарет. Долго пытался извлечь сигарету. Но они одна за другой ломались в его трясущихся руках. В сердцах Слав отбросил смятую пачку и глухо спросил: