Я слегка накрасила глаза и пыталась сотворить красивую прическу, но, к сожалению, решительно ничего не получалось. Вздохнув, я расплела свой «шедевр» из некоего подобия косичек на голове и решила просто поднять волосы у корней и заколоть их сзади. В дверь постучали. Фелиция тут же бросилась открывать, и вплыла Ириона Дженкинс, разодетая как герцогиня Девонширская, разве что только без перьев на голове, хотя они бы меня порадовали больше, чем Ириона. Подруга Фелиции в своем огромном бирюзовом платье заняла собой добрую половину нашей комнаты. Взглянув вскользь на меня как на предмет интерьера, она остановила взгляд на подруге и деловитым тоном, будто была ее матерью, сказала:
— Фелиция, неужели ты собираешься пойти на бал так?
— А что, что-то не так? Платье помялось? — занервничала Фелиция, торопливо перебирая многочисленные оборки в поисках пятна или другого несовершенства.
— Нет, милая, платье красивое. Я имела в виду, что ты не надела ни одного нормального украшения, подходящего к таким случаям, — сказала Ириона и как бы невзначай провела рукой по своей шее, которую украшало массивное колье со сверкающими и, кажется, очень дорогими камнями.
— А, нет, я хотела, чтобы ты мне выбрала что-нибудь вот из этого, — ответила Фелиция и вынула откуда-то из своих книг красивую резную шкатулку. — Тут драгоценности моей бабушки.
Ириона неторопливо проследовала к ней.
— В нашем роду украшения тоже передаются из поколения в поколение, — сказала она, подавая Фелиции красивые длинные серьги. — Но ведь не все могут это себе позволить, — многозначительно добавила она, адресуя последнюю фразу, очевидно, мне.
«И высокомерие, очевидно, тоже у вас передается половым путем», — чуть не вырвалось у меня вслух, и я улыбнулась, подумав о том, как бы вытянулось лицо этой чертовой аристократки.
Фелиция надела сверкающие серьги и, обрызгав себя уже четвертый раз духами, покинула комнату вместе со своей очаровательной подругой. Теперь впервые я поняла, каково ощущать себя «нищим плебеем», как выражался Лиам, и с ужасом представила семейство Блэквелов. Раз они заставили робеть даже Лиама, теперь были для меня страшнее любого демона. Вспомнив о Чарли, я достала из тумбочки аккуратно завернутый сюрприз для него и, брезгливо добавив второй слой упаковки, положила в маленькую тряпичную сумочку.
Закончив возиться с несложной прической, я принялась надевать черное платье, ради которого, собственно говоря, я и шла на бал. Проявив чудеса акробатики и застегнув молнию на спине, я обулась и вышла из комнаты, решив не надевать вообще никаких украшений, чтобы Ирионе и ей подобным не нашлось над чем злословить.