— Обычная оплата первоходки, — ответил я вместо своего нечаянного спутника. А что? Его спрашивать все равно бессмысленно, мы же не обговаривали, сколько ему будет причитаться с трофеев. Впрочем, зная деда, могу предположить, что его интересует несколько другая информация, а именно — сколько денег я выручил за этот выход. Ну что ж, мне не жалко, да и тайны здесь никакой нет. — Сударь Пир, в кошельке шестьдесят золотых. Это ваша доля, без учета коконов искаженных ящериц. Их я продавать не стал, поскольку не имею на то вашего разрешения.
— То есть за трофеи с этого выхода ты сумел выручить шестьсот золотых? — прищурился дед. — Неплохо. Совсем неплохо. В цех вступать не надумал?
— Пока нет. Сначала я планирую заплатить житейский взнос, подыскать приличное жилье и оплатить его найм хотя бы за один год, — ответил я, катая в ладонях бокал с вином. — Но ты ведь и сам все это прекрасно знаешь, да? Так давай оставим пустые разговоры.
— Ершистый, как отец, — вздохнул дед и, бросив короткий взгляд на Пира, усмехнулся. — Что ж, будь по-твоему. Поговорим о делах. Сударь Граммон уже рассказал мне вкратце о ваших приключениях и своих… злоключениях. Теперь я хотел бы выслушать твою версию событий. Можешь начинать, внучок. Я внимательно слушаю.
Каждый ходок по возвращении из Пустошей обязательно идет в купальни, и, только смыв с себя серую пыль и усталость, он может с полной уверенностью утверждать, что выход окончен. И не так важно, будет это в мыльне на постоялом дворе, в бане на заднем дворике собственного дома или в городских термах. Такова традиция… на которую идеально ложится мой Третий Вздох, по крайней мере, так утверждает сосед.
Когда я окончил свой рассказ, в небе уже вовсю горели звезды, а на Ленбург опустилась темная летняя ночь. Так что идти в термы было… ну, не поздно, конечно, но в это время туда ходят не столько для того, чтобы помыться и понежиться в теплой минеральной воде бассейна, сколько… за другими развлечениями, скажем так. А после выхода на них не особо тянет. Усталость дает о себе знать, да и вообще лучше отложить такое времяпрепровождение до похода в Дом. Вот заверят святые отцы, что тьма не коснулась тела, — тогда можно и в термы вечерком попозже заглянуть. А то ведь бывало и так, что веселым девкам после общения с вернувшимся с выхода ходоком становилось совсем невесело оттого, что тот, сам черноты в Пустошах черпанув, еще и с ними от души поделился. Оно конечно, святые отцы словом да епитимьей от гадости почистят, но ведь сами девки потом бойкот такому ходоку устроят, а то и ославят на весь город, так что ему нос из дому высунуть стыдно будет. Оно мне нужно так рисковать?