Имя и фамилия мало кому известны. Зато «погоняло» в определенных кругах — что-то вроде названия бренда: относится к категории первокласснейших. Лучше и престижнее Хеопса — нет. Пользоваться его посредничеством в интимных делах означает принадлежать к высшим слоям российского общества.
Сейчас лоб Хеопса покрывали частые капли холодного пота. При всей низменности ремесла (сам он так не думал) молодой мужчина отнюдь не примитивен.
Образование его свелось к восьми классам, техникуму, одному-единственному семестру первого курса института землеустройства. Затем был исключен за прогулы и неуспеваемость. Но человеком бескультурным его не назовешь. Иногда он намеренно груб — речь расчетливо пересыпана нецензурными выражениями. Но среди людей, многие из которых получили прекрасное образование за границей, числился своим без всяких скидок.
Хеопс отлично знал, что думают и чувствуют те, кому выпала судьба стать богатейшими людьми страны.
«Если это реальность, то…» — Засомневавшись, Хеопс уставился на тускло поблескивавший в свете уличных фонарей продолговатый металлический предмет.
Несколько минут смотрел на него. Потом подумал: «Да, это реальность!.. Эта вещь тому подтверждение! Знали бы они все!..»
От неожиданно открывшейся перспективы у молодого мужчины заболело сердце. Хеопс еще раз посмотрел на продолговатый предмет, который держал в руках: будущее счастье или несчастье уже успело покрыться мельчайшими капельками оседавшего на нем петербургского тумана. Придававший городу атмосферу загадочности, он был как никогда силен.
Старинная барская усадьба была не единственным домом, сохранившимся в окрестностях Рублевского шоссе с дореволюционных времен. Но именно ей повезло меньше других. Известный фабрикант медицинских препаратов, самый крупный в стране, облюбовал ее под свою вотчину.
— Тимоша, ты подлец! — мрачно проговорил Михаил Домбровский. — Ты получил в свои грязные лапы жемчужину русской архитектуры. Что ты с ней творишь?!.
— Брось брехать!.. — Кёлер устало махнул рукой. — Творение третьеразрядного крепостного архитектора. Этот дом и флигели строил крепостной мужик Савва Филин. У Разумовского не было денег выписать архитектора из Англии, как это делали все.
— У тебя есть деньги. Не чета графу Разумовскому. Можешь выписать из Англии любого архитектора. Но перестраиваешь усадьбу по эскизам собственной жены!..
— У Наташи чудесный вкус!
— И в детстве она посещала кружок рисования. При доме культуры военного городка. Где жила вместе с папой, младшим офицером. Ты знаешь, как зовут ее в округе?.. Салтычиха!.. Была такая помещица, которая втыкала своим служанкам иголки в грудь.