Еще больше исполнившись решимости, я протягиваю руку к ключу, который держит кондуктор.
Он прячет его под фуражку и теребит табличку с именем, пытаясь снять ее с двери.
– Я передумал, – говорит он, испуганно щелкая челюстями. – У жуков есть такое обыкновение. Время от времени.
– Нет, – отвечаю я, схватив кондуктора за тоненькую конечность.
Ее нетрудно переломить. В моей голове возникает мимолетное темное искушение, оно подбивает меня на жестокий поступок, но я отстраняюсь и торжественно кладу руку на грудь.
– Клянусь жизненной магией, я никогда не скажу ей про тебя.
– Лучше сядь и подожди отца, – отвечает кондуктор.
Покопавшись под ковриком, который прикрывает его грудь, он достает пакетик арахиса и протягивает мне.
– Ты, наверно, проголодалась после путешествия. На, перекуси.
– Я не двинусь с места, пока не увижу ее воспоминания, ты, ковровая моль.
Я бросаю пакетик на пол и прижимаюсь спиной к двери, заслонив табличку с именем.
Жук издает сердитое бульканье.
– Подумаешь! Даже если мое тело сделано из коврика, голова у меня работает не хуже твоей.
– Сомневаюсь. Ты забыл, что сказал тебе Морфей. Я – королева.
– Да, но Морфея здесь нет, не так ли?
Я пытаюсь придумать хлесткий ответ, но от воспоминания о том, почему Морфея здесь нет, мне становится холодно. Язык превращается в кусок мороженого мяса.
– Ты просто коронованная проблема, – язвительно говорит кондуктор. – Забыла, что мы под железным мостом? Здесь магия подземцев ограничена. Вот почему мы храним потерянные воспоминания именно тут – чтобы они были в безопасности. И ты не заставишь меня что-либо сделать. И Червонная Королева не оторвет мне голову из-за какой-то мелкой, бессильной, ничтожной полукровки.
Мое уязвленное самолюбие вспыхивает, и язык оживает.
– Ты лучше бойся не того, что лишишься головы, а того, что попадешь в ловушку.
Я обращаюсь к люстре, представляя ее огромной металлической медузой. Цепи гремят, болты выскакивают из потолка, проволока рвется, освобождая пленных светлячков. Радуясь свободе, они носятся по вагону и напоминают сошедший с ума звездопад в планетарии. Остальные пассажиры вопят и лезут под сиденья.
Кондуктор, взвизгнув, пятится, когда люстра плывет к нему по воздуху. Ее металлические щупальца движутся изящно и в то же время угрожающе. Я пригибаюсь; цепи обвивают кондуктора и прижимают к стене, сбив фуражку. Болты втыкаются в стену, и вся конструкция превращается в гигантскую железную сеть. Жук взят в плен, его ножки болтаются над полом.
Светлячки летают вокруг, испуская слабое сияние.
Стиснув зубы, я достаю из-под упавшей кондукторской фуражки ключ и пакетик арахиса.