Эхо его голоса еще не затихло, а он уже разворачивается на каблуке, чтобы взглянуть на нас, и, самодовольно улыбаясь, натягивает перчатки.
– С твоей просьбой есть одна проблема, мнимый эльф. Я физически не могу отправить вас домой. И Алисса это знает.
Джеб смотрит на меня через плечо. В его глазах я читаю немой вопрос.
– О боже. – Морфей, изображая удивление, хлопает себя по щеке. – Вы были слишком заняты, чтобы говорить о чем-нибудь относящемся к делу? Или, может, нашей невинной девице стало стыдно, что она «одолжила» деньги из сумочки твоей другой подружки, а ты как благородный рыцарь решил ее утешить?
Джеб поворачивается ко мне.
– Те деньги у тебя в копилке… Значит, Таэлор все-таки забыла сумочку у тебя в магазине? Ты их украла?
Морфей втискивается между нами.
– Ну а как еще Алисса могла отправиться в Англию на поиски кроличьей норы?
Джеб не сводит с меня взгляда, полного упрека.
– С ума сойти, ты врала мне в глаза. Ты украла деньги, чтобы сделать фальшивый паспорт, и все это время тайком собиралась в Лондон.
– Дважды в яблочко, – посмеивается Морфей, стоя за моей спиной. – Лгунья и воровка. Пьедестал становится скользким, да, ягодка?
Я бью его локтем, так что крылья шелестят.
– Я сделала то, что должна была сделать, чтобы помочь Элисон, – с трудом выговариваю я, обращаясь к Джебу и не обращая внимания на самодовольную улыбку Морфея, который теперь заходит сбоку. – Я взяла деньги взаймы и всё верну.
Морфей останавливается рядом с Джебом.
– Она права. Мотив всегда оправдывает преступление. Такой здесь закон.
– Слышала? – спрашивает Джеб, и насмешка в его голосе звучит просто убийственно. – Местный таракан тебя одобряет. А ты еще удивляешься, почему я не доверяю тебе и не хочу отпускать в свободное плавание.
От сильнейшего желания оправдаться горло у меня словно огнем горит.
– Я всё продумала!
– О да, я вижу. – Джеб обводит жестом комнату.
– Я же не знала, что так будет!
Прежде чем он успевает ответить, Морфей становится между нами и берет каждого за плечо.
– Прошу прощения, мои дорогие, – нараспев произносит он, – я получаю огромное наслаждение, но ваша ссора рискует перещеголять мое грандиозное шоу.
Он указывает на дверь, в которую как раз влетает Паутинка с двадцатью другими феями. Пять из них несут красный цилиндр, украшенный широкой черной лентой, под которую заткнуто павлинье перо. С края, точно гирлянда, свисает нитка переливающихся синих бабочек.
Другие феи несут черную сумку, слишком тяжелую, чтоб ее поднять. Поэтому сумка волочится по полу.
– Все гости прибыли, господин, – говорит Паутинка тонким дрожащим голоском.