Джеб наклоняется над столом.
– Ты жива?
Он очень встревожен.
Меня охватывает чувство вины, когда я вспоминаю, как хотела наказать его.
– Я вела себя…
– Раскованно и непредсказуемо. Более чем.
Я обвожу взглядом разбитые тарелки и разбросанную еду.
– Джеб, во мне кроется что-то темное. И я не уверена, что это связано с проклятием. Возможно, так было всегда.
Он берет меня за руку.
– Ничего страшного, даже если в тебе есть что-то плохое. Я тоже не во всем хорош. И мы отлично друг другу подходим.
Джеб помогает мне слезть, держа руками за талию, и целует в лоб. Его лабрет касается кожи между моими бровями. Очень приятное ощущение.
Я отстраняюсь.
– Значит, ты не притворялся, что хочешь быть со мной, а не с Таэлор. Это… э… правда?
Он осторожно двумя пальцами щиплет меня за мочку уха. Джеб так молчалив и задумчив, что я боюсь не дождаться ответа.
Сделав глубокий вдох, он опускает глаза.
– Я встречался с Таэлор… чтобы не думать о тебе. Я надеялся, что, может быть, это как-нибудь само выветрится из головы. Но, как и с набросками, не сработало. И потом, я сомневался, что ты относишься ко мне точно так же. А если да, я боялся…
Сквозь полоски прозрачной черной ткани Джеб рассматривает сигаретные ожоги у себя на предплечьях.
– Продолжай, – прошу я.
– …что я вывалю все свои проблемы на хорошего человека.
Я не в силах удержать улыбку.
– Ого.
– Что?
– Кажется, мы оба были слепы. Я молчала по той же самой причине.
– Потому что я такой хороший человек?
На лице Джеба появляется лукавая мальчишеская улыбка.
Проведя пальцами по его растрепанным волосам, я смеюсь.
– Я не хотела втягивать тебя в наше семейное безумие.
На другом конце стола поднимается шум: Соня и Заяц дерутся за ложку, потому что оба хотят в нее поглядеться.
Джеб касается моего подбородка и вновь поворачивает меня лицом к себе.
– Слушай, я не хотел обижать Таэлор. Ей хватает огорчений из-за отца. Но когда она приехала, чтобы подвезти меня на выпускной, мы объяснились. Я сказал, что всё кончено, что нам надо расстаться. Я просто не хотел разглашать это перед балом, потому что Таэлор попросила меня не срывать праздник. Она ведь уже купила платье, а я взял смокинг напрокат, ну и всё такое. Но Таэлор знает правду. Что мне нужна ты, Эл. Только ты.
Это самые прекрасные слова, какие я слышала в жизни. У меня кружится голова, как в детстве, когда карусель на площадке наконец переставала вращаться, и я лежала на ней, глядя в качающееся небо – ослабевшая, счастливая, блаженная – и ожидая, когда мир обретет идеальную ясность.
– Джеб…
Он целует мне руку. Лабрет блестит на солнце, и я вспоминаю украшенные драгоценными камнями глаза Морфея. Плохо, что из-за его слов я засомневалась в самом преданном человеке, которого знаю. Больше я не позволю Морфею вот так обращаться со мной – никогда.