– Нет!
Я провожу пальцами по холодному стеклу, и картинка исчезает. Я вижу в зеркальце лишь себя – девушку, чей эгоизм вынудил Джеба отправиться в опасное путешествие. Только потому, что я хотела заполучить его.
Но этого я не хотела никогда.
У меня вырывается рыдание, которое я долго удерживала. Я, видимо, сошла с ума, когда подумала, что смогу переломить ход игры в свою пользу. Мне уже поставили шах и мат. Морфей победил.
– Что дальше, Алисса?
В камине трещит огонь; языки света, словно концы плети-девятихвостки, скользят по его безжалостному лицу. Я вытираю слезы и смотрю на Морфея. Больше нет нужды говорить, он и так всё знает.
Я сделаю, что он попросит.
Мы с Морфем идем по длинному тусклому коридору на первом этаже. Свечи в латунных подсвечниках озаряют блестящие красные стены. Кружева и многослойные юбки моего парадного платья метут черный мрамор под ногами. Вот почему, кстати, я не хотела идти на выпускной бал. Ненавижу, когда на меня глазеют. Тем более что я одета так, как никогда не решилась бы сама.
От ступней до шеи я сплошь в темно-красном бархате, кремовых кружевах и рубинах. Рукава до локтей и длинная юбка вздуваются, как бальные платья принцесс на картинках в детских книжках. Перчатки сшиты из мягкого плиса. Волосы тоже убраны; на макушке громоздятся кудри, унизанные драгоценными заколками. Прапрапрабабушкина шпилька торчит в середине. Морфей объяснил прислужницам-феям, что украшение Червонной Королевы должно оставаться в центре внимания.
Я – просто воплощение королевского достоинства. От меня даже пахнет по-королевски – сандалом, розами, немного амброй. Но я бы предпочла быть Первой Сестрой, окутанной запахом пыли и солнца и скрывающей под юбкой прядильные органы. Тогда я бы замотала Морфея в паутину и подвесила на дереве.
Словно угадав, о чем я думаю, он сжимает мою бархатную ладонь своей атласной. Наши пальцы тесно переплетаются. С лица Морфея не сходит суровое выражение. Оно появилось, когда феи привели меня показать ему – и тогда я сказала, что он мне отвратителен. Кажется, Морфей обиделся. Но вряд ли для него это что-то значит. В конце концов, я просто пешка.
Наши крылья случайно соприкасаются, и я поудобнее перекладываю медвежонка под мышкой, чтобы умерить свой гнев.
Впереди идут пять карточных стражей Червонного двора, шествие замыкают пять эльфов-рыцарей Белого двора – стук их сапог эхом отдается в ушах. Я невольно посматриваю на алые драгоценные камни, которые точками горят у них на висках и на подбородках. Камни того же цвета, что и лабрет Джеба. Не считая заостренных ушей, они удивительно похожи на него, сложением и цветом кожи в том числе.