Мама, хотя я этого и не слышала, заливисто хохотала. Чтобы объяснить мне свое приподнятое настроение, она написала на бумаге: «Врач спросил, есть ли у тебя богатый муж и высокооплачиваемая работа. Неудивительно, что ты его не слышишь!»
Доктор выписал рецепт на ушные капли, а затем вручил мне листок с адресом: «Мой друг – специалист по восстановлению слуха. Скажите, что вы от меня. Попробуйте пробиться к этому человеку. Удачи!»
Мы побрели искать нужную улицу. Какая-то добрая женщина, услышав, как мы расспрашиваем прохожих, подвела нас к черному входу в детскую поликлинику. Рисунки на больничных стенах были взяты из сказок: рядом с солнцем танцевал месяц, веселый тигр играл с кучерявым барашком, а доктор Айболит лечил слона.
Медсестра, выскользнувшая из-за шкафа, в котором висели куртки и дубленки пациентов, провела нас в кабинет. Там, возле окна с решеткой, стояла кушетка и суетился долговязый врач. Его клетчатую рубашку украшал галстук. Врач, сидя на корточках, поправлял провода, тянущиеся по полу, и почему-то подпрыгивал.
– Вас током бьет? – спросила мама.
Я поняла это по ее усмешке.
– Замыкание, – пояснил врач, изобразив вспышку. – Сейчас соединю провода, и все будет в порядке.
Мама углубилась в беседу, а я, не слыша их разговора, догадывалась, о чем речь: люди всегда говорят об одном и том же, поэтому понять их несложно.
Двести рублей из кармана матери перекочевали в карман врача, он кивнул, выпроводил маму за дверь, и мы с ним остались наедине.
Врач прочитал записку и включил аппарат, похожий на микроволновую печь. Аппарат замигал, и крутящаяся на его крышке антенна стала багрово-красной.
К «микроволновой печи» был подключен гибкий шнур с металлическим наконечником. Наконечник напоминал спицу для вязания, упакованную в мягкий бархатный чехол. Врач жестами показал, чтобы я засунула наконечник себе в ухо. Я непонимающе покачала головой. Для примера мужчина сунул часть спицы себе в ухо и сделал злые глаза. Пришлось повторить его движения.
К окончанию первого сеанса человеческая речь начала доноситься до меня так тихо, что казалось, врач едва шепчет, но я видела по его покрасневшей физиономии, что он кричит:
– Вы разбираете звуки? Кивните, если да.
Я кивнула.
– Вы откуда приехали? – спросил он так же громко.
– Из Грозного.
– Замечательно! Приходите через два дня. За месяц можно восстановить слух!
После четвертого посещения я начала отчетливо различать слова, и лишь иногда голоса то отдалялись, то приближались, как по волшебству.
Врач на очередном сеансе увлекся личными воспоминаниями и рассказал, что несколько лет прожил в Америке и сумел оттуда вывезти чертежи лазерной машины.