Такого командира следует не только уважать, но еще и беречь! Причем если по вине кого-либо из хорнов такой герой погибнет — позор, причем несмываемый, ляжет на весь отряд. И никакими силами его уже не смыть…
— Так что ты для них теперь — нечто вроде знамени. Они костьми лягут, но к тебе никого не допустят. И ничего тут не поделаешь — это у них в крови. То, что ты требуешь оставить тебе возможность лично вступить в бой, вполне соответствует их пониманию храброго офицера. Ничем иным они не могут оправдать приказа не применять взрывчатки — ибо тогда ты не сможешь сойтись с врагом врукопашную, — поясняет командир.
Вот так обрадовал! Заработать славу полного отморозка, который только и жаждет перерезать собственноручно вражескую глотку!
— Привыкай… тебе теперь с этим жить!
Да уж нечего сказать!
А конвой шел…
И закономерно наступил момент, когда автобусы и грузовики вкатились на причал. А около него уже покачивался на воде заранее зафрахтованный корабль — обычный «трамп».[13] Не сильно большой, но места для всех там хватало. На его борту уже пару дней хлопотали медики, оборудовавшие места для перевозки раненых. Надо полагать, что и всякой спецэлектроники туда уже запихали в нехилом количестве — дабы проследить конечный пункт следования. Насколько я понял, по условиям сделки, американские офицеры сопровождают нас до какой-то конкретной точки. Не совсем, правда, ясно — до какой именно? Но думаю, что у нашего командования и на этот счет есть туз в рукаве.
Часть грузовиков, которые перевозили уже наши законные трофеи, отделилась от колонны и укатила на соседний причал. Вот там уже стояли совсем другие корабли… насквозь родные и понятные. На них спешно начали грузить захваченное оборудование. Ох, представляю себе, как сейчас кое у кого кулаки зачесались… Отпустить такие ништяки? Но надо думать, что и на эту тему у нас уже озаботились. Зуб даю — под водой уже наверняка шныряют всякие интересные аппаратики. Мало ли… бывали случаи, когда даже в нейтральном порту что-то такое неприятное к днищу вдруг прилипало. Рассказывали нам про такие вещи — и даже показывали. Надеюсь, нет у нас настолько простодушных лопухов, чтобы внезапно поверили американцам. Дружба дружбой, а табачок врозь! Да и нет тут никакой дружбы — есть вынужденный союз. А это уже совсем другие коврижки.
Поднимаемся на корабль и мы — хорны плотным кольцом окружают меня на причале и даже по трапу стараются идти так, чтобы «случайный» выстрел со стороны не смог бы достичь своей цели. Не препятствую — парни по-своему преданы и берегут своего командира.