Парень выразительно поморщился.
– Дочери остались только у пятерых из тех тринадцати, кто не сумел выйти из ведьминого круга. Одной сейчас около сорока, и за ней не было замечено ничего подозрительного. Две других благополучно учатся в школе ведьм и, зная, какого размаха был заговор против короны, не помышляют ни о какой мести. Четвертая уже несколько лет сама тайком работает на магнадзор. А последняя родилась с таким мизерным даром, что почти ни на что не способна. Мы исключили ее из списка подозреваемых, а за остальными до сих пор продолжается круглосуточное наблюдение. Но пока никто из них не подавал признаков подозрительной активности. Не говоря уж о том, что на время случившихся взрывов у всех ведьм железные алиби.
– Жаль, – вздохнула Бумба, с печальным видом плюхнувшись мне на колени. – А ведь какая была бы версия… что насчет остальных участников того заговора? Тех, кто остался жив, я имею в виду.
– Родственников тех, кто отбывает наказание в тюрьме, мы еще проверяем, особенно детей, но и там нет ничего настораживающего. С самими ведьмами мы тоже говорили. Большинство признало свою вину и не имело ни малейшего понятия о планах Цицелии. Некоторые даже раскаялись, и его величество даже склонен подписать бумаги о досрочном освобождении, но пока расследование не закончено, ведьмам ничего не светит.
– Значит, основные зачинщики кто мертв, кто в тюрьме, исполнительница тоже погибла. Детей у нее не осталось. Ближайшие родственники живут далеко… о! – внезапно вспомнила я. – А ты, случайно, не знаешь, кто из них подавал документы на получение наследства? В смысле на наш замок и все, что в нем находится?
И Бумба, и Лей воззрились на меня с одинаковым недоумением.
– Какие бумаги, Лили? Раз твой дедушка жив, то замок принадлежит ему.
– Ничего подобного, – живо возразил парень. – В семьях ведьм традиционно наследуют только девочки. Причем не по принципу старшинства, а по близости родства и, соответственно, по уровню дара: у кого он сильнее, тот и забирает все имущество, поэтому по закону замком владеет ближайшая и сильнейшая родственница Цицелии ван дер Браас. То есть ты, Лили. И даже тот факт, что ты – призрак, не мешает тебе забрать замок в свое полное пользование.
– Ого! Лили, да ты у нас, оказывается, завидная невеста по местным меркам! – внезапно развеселилась мина.
– Да, но месяц назад мы об этом не знали, – не приняла шутки я. – А между тем ты, Лей, когда пришел меня выгонять, заявил, что на меня поступила жалоба. Якобы от моих родственников, которым я мешала обживаться в замке. Помнишь?