Мантия представляла собой огромный квадратный кусок ткани с двумя складками и дырками для рук. Кравченко показал, как нужно заворачиваться в мантию. Я посмотрел на себя в зеркало и усмехнулся. Вид был вполне экзотический.
– Подождите, – прервал мой восторг Кравченко, – мы еще не закончили. Вы забыли надеть головной убор.
Он протянул мне кусок ткани и показал, как укрепить его на голове. Получилось нечто вроде современной арабской куфии.
– Ну, теперь все? – нетерпеливо спросил я.
– Почти.
Кравченко достал из сумки сандалии.
– А это зачем?
– Как зачем, – удивился Владимир, – это очень важно. Вы должны научиться в них ходить.
Я надел сандалии, на редкость примитивные: просто кусок подошвы, из которого торчали ремни.
– Где вы только достали такую обувь? – проворчал я. – В жизни не носил ничего подобного.
– Купил в арабской лавке в Лоде.
– Что вы там делали? – пропыхтел я, пытаясь справиться с нехитрой конструкцией.
– Как что? Обследовал местность, конечно.
Наконец, я обмотал вокруг голени ремни сандалий и подошел к зеркалу.
– Вот теперь все, – удовлетворенно кивнул Кравченко. – Я бы советовал вам каждый вечер надевать этот костюм и сандалии и ходить в таком виде дома.
На высоком и худом Кравченко одежда сидела великолепно. Я тоже худощавый, но ниже ростом, поэтому костюм с многочисленными складками смотрелся на мне немного по-бабьи.
Владимир, моментально почувствовавший мое разочарование, попытался меня успокоить. Он покрутил меня перед зеркалом, немного присборил сзади ткань и сказал, что мой костюм надо просто немного ушить, и портной это сделает в самое ближайшее время.
В то время как я вышагивал по комнате в костюме жителя Древней Иудеи, дверь внезапно отворилась, и в квартиру вбежал мой племянник Шурик со своей собакой, огромным бассетом Артабаном, который тут же начал обнюхивать нас с Кравченко и громко приветственно повизгивать.
Бассет – удивительная порода. Обладая добродушным характером и забавной внешностью, эта собака страдает фантастическим упрямством. Кроме того, бассет – очень крупная собака, отвратительно пахнет, постоянно пускает слюни и периодически пачкает ими мебель и одежду окружающих.
На мой взгляд, все это делает бассета совершенно непригодным для совместного проживания в одной квартире с человеком, но у моей сестры на этот счет было иное мнение.
– Дядя Миша, что это с тобой? – ухмыльнулся Шурик, увидев нас с Кравченко в странной одежде.
– Шурик, во-первых, здороваться надо, когда куда-то приходишь, во-вторых, сколько раз я тебя просил стучаться перед тем, как войдешь. Чему тебя только родители учат? – возмутился я.