Во время праздников здесь собиралось очень много народу. Часть паломников размещалась на постоялых дворах, а те, что победней, ночевали в шатрах или прямо под открытым небом.
До Бейт-Ании добирались около часа.
Войдя в селение, Ешуа сразу направился к дому Эльазара, который стоял на окраине, особняком от остальных. Дом был спланирован точно как тот, в котором жили Кравченко и Тали в Эммаусе, только дом Эльазара был примерно в два раза больше.
Постучав в ворота, они вошли во внутренний двор. Там сидели какие-то люди, которые громко приветствовали Ешуа. Лица их выражали скорбь. Навстречу проповеднику поднялась молодая женщина, закутанная в накидку. Край ее одежды был надорван в знак траура.
Она опустилась перед Ешуа на колени и сквозь слезы проговорила:
– Я так и знала, что ты не успеешь, учитель. Умер Эльазар, уже три дня как умер. Сразу после шаббата ночью мы его схоронили. Так и не дождался тебя, бедняга. А как звал, как звал тебя!
Ешуа удивленно посмотрел на Кравченко. Тот наклонился к уху Ешуа и прошептал:
– Скажи, что ты хочешь взглянуть на могилу.
Однако Ешуа еще ничего не успел сказать, как женщина, это была сестра усопшего Марта, попросила:
– Ты бы сходил к его могиле, учитель Ешуа, помолился бы за душу моего брата.
– Сестра, – ответил ей Ешуа, – прими мои соболезнования. Конечно, я пойду на его могилу.
В это время к Ешуа подошли трое мужчин, обняли его и поцеловали.
– Мир вам, братья. Как я рад вас видеть. Жаль, что мы встречаемся в такой скорбный час, – приветствовал их Ешуа.
Вскоре Кравченко и Ешуа в сопровождении своих друзей, которых звали Шимон, Яков и Натан, направились к могиле Эльазара. Тали осталась в доме Марты.
Могила находилась в пещере в нескольких минутах ходьбы от дома. Только зажиточные люди могли приобретать такие пещеры, которые использовались как семейные склепы для захоронений. В стене вырубались полки, на которые клали тело умершего, завернутое в саван. Примерно через год, после того как тело истлевало, в склеп входили родственники умершего и складывали кости в специальный ящик, оссуарий, который запечатывался и погребался окончательно.
Подойдя к пещере, Ешуа остановился и начал молиться. Кравченко стоял рядом с ним. Когда молитва закончилась, он прошептал: «Говори: «Эльазар, выходи!».
– Эльазар, выходи! – внезапно громко произнес Ешуа.
Друзья Ешуа удивленно переглянулись, но тут из-за камня, закрывавшего вход в пещеру, послышались какие-то звуки.
– Отодвиньте камень, – закричал Ешуа, – камень отодвиньте!
Камень откатили в сторону, и все увидели, человека, закутанного в белое покрывало. Он молчал и лишь испуганно щурился от яркого солнечного света.