— А вот и нет! — сердито выдала я, капризно топнув ногой.
А этот кошак хвостатый, продолжая улыбаться, послал мне воздушный поцелуй, и смылся из комнаты, оставив меня негодовать в одиночестве.
Ну, и понятно, что на ночь у двери снова стоял тяжёлый стул. И, вроде бы, ночью меня никто «не беспокоил», но соседняя подушка снова пахла Риани, теперь-то я знала этот аромат.
Дальше были дни, больше похожие на прятки-салочки. Я старательно ныкалась от инчиха, а он меня практически всегда находил и наказывал лёгкими, но жалящими поцелуями. И, когда я созревала для скандала, муж неизменно где-то пропадал.
Правда, дальше поцелуев дело не шло, я так поняла, что Риани ждёт, чтобы я сама намекнула ему на то, что хочу большего. А я что? Очень уж мне хотелось «наказать» мужа, за то, что он провернул в купальне.
Думаю, он тоже понимал, отчего это я с ним так, поэтому, в отличие от большинства инчихов, относился к такому моему поведению с пониманием.
Так прошла неделя, вторая, третья. Я стала замечать, как всё более грустным становился муж, но я ж кремень, хоть и самой уже хотелось того сумасшествия, что мы познали вместе. Но мне было мало знания того, что муж желает меня. Хотелось любви, по настоящему сильной, а не только удовольствия в постели.
Ещё через пару дней Риани стал сторониться меня, даже больше не пытался зажать где-нибудь в углу и сорвать поцелуй. Мы встречались лишь за обеденным столом.
— Чего это с ним? — спросила я как-т у аффи Никиши.
Та покачала головой.
— А ты бы смогла постоянно видеть то, что хочется больше всего на свете, а иметь ты этого не можешь? Зачем мучаешь? Извёлся же совсем.
— Ну, не могу я вот так. Он же не любит меня! Да, желает, это я понимаю, но не любит…
— Эх, ты, глупая. В паре инчихов любовь и желание не разделимы, — вздохнула аффи Никиши, потрепав меня по волосам.
— Ну, не знаю. Хочется чего-то… Он ведь даже не ухаживал за мной, — жаловалась я. — То букой ходил, то сразу… ну, это самое…
После этого разговора, буквально на следующее утро я нашла на постели огромный букет полевых цветов. Обхватив цветы руками, сунула в них нос и с удовольствием глубоко вдохнула. Представляю, как идиотская улыбочка приклеилась к моим губам. И да, мне очень понравился такой знак внимания.
Но к завтраку я вышла уже спокойная. Риани, сидевший напротив, то и дело бросал на меня вопросительные взгляды, но я завтракала, как обычно. И лишь заметив, как обречённо опустились плечи мужа, тихонько сказала:
— Спасибо.
Риани вскинул взгляд, в котором вспыхнула такая радость, что я чуть было не растаяла. После обеда муж позвал меня побегать в животной форме, пообещав, что не будет делать попыток «взять» меня. Я согласилась, самой уже давно хотелось размять лапы, но обращаться одной было боязно. Кто знает, вдруг ещё какому самцу захочется прибрать меня к рукам. Даже ляпнула об этом Риани.