Я сажусь на постели и смотрю на Нолу. Чувствую, мое сердце набирает обороты, как двигатель штурмовика перед гиперпрыжком. Колотится в груди, не давая вдохнуть.
— Ты всех утянешь за собой! — продолжает она психовать. — Всех! Даже Карима, эту скотину, и то утянула! — уже ноет, как будто он для неё что-то значил.
Вот сука! Карима утянула!
Стоп! А откуда она знает про Карима?! Вести о его смерти должны были прилететь сюда не так скоро. Что террористу пирату отстрелили башку знали я, Ливенстоун, ну и, конечно, сам Карим. Мертвецы не говорят. Я Ноле такую радостную новость не сообщала. Остается…
Остается…
Я оглядываюсь по сторонам. Поднимаю глаза выше.
Твою мать! Маленькая чёрная точка на потолке. Видеотепловизор. Под обзором вся квартира. Даже стены не преграда. И это чудо техники прям над нашей кроватью.
Что за дура! Я! Я дура! А Нола, сука тупая, сдала меня.
Но хуже всего мне стало от осознания, что Ливенстоун наблюдал за нами. Он видел меня с ней. Эти отношения я меньше всего хотела выставлять напоказ. И только в эти мгновения я поняла, как ей дорожила. Только эта тупая тварь меня предала. Бля, Стил, ты опять оказался прав. Нас губят те, кого мы любим.
Нола попятилась назад. Тяжело дыша, она заскулила:
— Прости, Лаки. Прости, — слёзы потекли по её щекам, словно ручьи, — прости, меня, пожалуйста. Он угрожал мне и Стелле. Прости меня.
Дверь резко отворилась, и в квартиру ворвался Ливенстоун с двумя такими же амбалами. Выстрел. Брызги крови летят на меня, как и тело Нолы, которую всего пару минут назад я любила. Я брезгливо скинула его с себя.
Ливенстоун усмехнулся.
— Это тебе наши потрахушки так настроение подняли? — улыбаюсь я, стараясь быть спокойной.
А я и спокойна. Сама бы её убила. Так что этот засранец Ливенстоун вовремя. Одной смертью меньше в моём толстом досье.
— На! — он бросил мне наручники.
— Оооо! Не только настроение подняли, — смеюсь я, но за наручниками не тянусь. — Ты говорил, три дня — и я твоя. А я от тебя уже месяц бегаю.
— Надевай наручники, тварь, — грозно говорит он, — а то мои парни тебе помогут.
А парни стоят с выпученными глазами, и слюни аж до пола текут. Идиоты. Похоже, у них другие головы сейчас активны.
— Я поняла, Ливенстоун, ты импотент, — поднимаясь на коленях, сказала я.
Не сводя хитрых глаз с взбешённого суперкопа, пробегаю ладонями по своему телу. Липкая, ещё не застывшая, кровь Нолы, раскрашивает мою кожу. Его парни дышат, как быки, гипнотически следя за моими движениями. А вот их майор играет желваками и, направляя на меня пистолет, говорит охрипшим голосом: