— То есть, жрецы — телепаты?
Чтобы не смотреть на Ника, глазела по сторонам и вздрогнула, наткнувшись взглядом на Мориса, входившего в зал. Впрочем, он при виде меня тоже вздрогнул и, кажется, побледнел. И даже сделал инстинктивное движение назад. Я полюбовалась на фингал под его левым глазом — вот за кого-то заступились, не то что за меня. Стало опять обидно.
— Как-то ты не очень старательно охранял мою честь, — попеняла я Нику. — А как же твой план по принесению меня в жертву в День Всепрощения?
— План в силе. И всё было под контролем, не переживай. Если бы он не выставил тебя сам, я бы вмешался.
Нет, ну что за гад! Даже сейчас умудрился сказать всё так, как будто это я оказалась недостаточно хороша, даже для этого паршивого менестреля. «Выставил»… тьфу!
И про принесение в жертву возражать не стал… Мерзавец.
Весь день я избегала смотреть на Ника и разговаривать с ним, держалась на шаг позади. Так мы и вошли в город, в котором через три дня должна была быть объявлена божественная воля. Город назывался «Алый», и своё название оправдывал — почти все крыши были именно этого цвета.
Когда мы шли через рыночную площадь, я вовсю глазела по сторонам и немного отстала от имперца — он как-то беспрепятственно проходил сквозь толпу, я же засмотрелась на выступление бродячего цирка, и толпа сомкнулась передо мной непроходимыми рядами. Тут же подлетела женщина неопределённого возраста, с сильно подведёнными глазами и схватила меня за руку. Я чудом удержалась и не стала её приземлять, как того рыжего в баре. Возможно, зря.
— Вижу, ждёт тебя испытание! — сразу перешла к делу женщина. Обычно я с презрением отворачивалась и уходила, когда мне пытались гадать, но тогда я и в телепатию не верила. А на этой планете вообще творится чёрт-те что. Может, и гадалки тут настоящие? Хотя, начало не очень-то впечатляющее — у кого в жизни не встречаются испытания?
— Огнём, водой и медными трубами? — решила я поддержать беседу. И тут женщина меня удивила:
— Медные трубы у тебя уже были, — усмехнулась она, — да не справилась.
Ну что ж, по крайней мере, прошлое, какое-никакое она видит.
— Ты сгоришь, — вдруг безапелляционно заявила женщина.
— И если я Вам заплачу, Вы скажете как этого избежать? — недоверчиво фыркнула я, разом теряя интерес.
— Нет. Не скажу. Синее пламя сожжёт тебя, что бы ты ни делала, — печально сказала гадалка, отпуская мою руку.
Ха! Да я мечтаю о том, чтобы ещё хоть раз подержать в руках синий огонь. Так что её предсказание я расценила куда более оптимистично, чем она сама.
— Спасибо! Вы меня очень обнадёжили! — искренне сказала я ей, и, найдя, наконец, взглядом Ника, устремилась к краю площади, где он стоял.