28. Костров. 17–18 января 2018 г
В поезде, возвращаясь в Москву из Питера, я делал записи в своем блокноте, планировал работу. Первое: мне надо было непременно встретиться с Ракитиным, извиниться перед ним и все объяснить, ну и, конечно, добиться того, чтобы Игоря выпустили из СИЗО под подписку о невыезде, то есть изменить меру его пресечения. И эта встреча, по моему мнению, должна была стать самым трудным делом из всех намеченных мной пунктов. Второе: проследить за соседкой Тани, Маргаритой Васильевой (телефон которой мне любезно сообщила хозяйка квартиры Раиса Дмитриевна). Третье: встретиться и поговорить с Германом Шитовым об убийстве Ольги Караваевой. Четвертое: разыскать Таню Туманову. Пятое: встретиться с Кларой и вернуть ей аванс.
Уже в такси я вдруг понял, что в убийстве Вадима Соболева я подозреваю целую кучу народу. И под первым номером у меня шел, как это ни странно, Игорь. Чудаковатый, странный, нелепый, наивный, восторженный, впечатлительный, влюбленный, немного безумный, он запросто мог отравить человека, которого считал любовником своей любимой Тани, причем независимо от того, на самом ли деле между Таней и Вадимом были отношения или нет. Убийцами могли быть женщины Вадима, причем это убийство могло быть совершено, так сказать, группой лиц по предварительному сговору. Уж слишком много их было у любвеобильного и циничного автомеханика. У Людмилы, «невесты», так же, как и у фермера Никитина, также могло появиться желание убить Соболева по личным причинам, к тому же у них отсутствовало алиби — товарищи со станции Полевая, с их же слов, занимались своим хозяйством, но доверять тем, кто бы мог это подтвердить, я не мог. Если бы в квартире Соболева были обнаружены еще чьи-то следы, помимо самого Вадима или Игоря Светлова, той же Людмилы или Никитина, вот тогда можно было бы как-то действовать в их отношении. А так не было ни одной конкретной улики — убийца вытер следы (причем помимо своих следы еще многих побывавших в квартире Соболева людей) практически со всех мест, где можно было бы обнаружить отпечатки пальцев: с ручек дверей, предметов на кухне и ванной комнате, с посуды, с кранов. И этот человек, все-таки скорее всего женщина, которая наверняка пила с ним вино, тщательно все протерла. Однако мыть не стала. Должно быть, побоялась касаться крана с водой. Какая холодная у нее, однако, кровь, раз она, наблюдая, как корчится в предсмертных судорогах жертва, спокойно уничтожала следы.