Сначала я испугалась, торопливо пытаясь вспомнить хоть что-то из учебного курса, даже за ножик схватилась – теперь постоянно носила с собой, – а потом рассмеялась: так потешно смотрелась ректор верхом на воющем нечто. Ее импровизированная лошадка носилась туда-сюда по окраине Ишбара, а потом, послав к лешему наглую ведьму-магичку, не желавшую ни слезть, ни убить, ринулось к реке.
Маргарита совершила головокружительное сальто и приземлилась на берегу.
Нечисть с громким «плюх» ушла под воду.
– Опять развелись! – пожаловалась раскрасневшаяся ректор. – Надо учеников отрядить на трудовую практику: все лучше, чем школу после их шалостей ремонтировать.
Провела рукой по волосам – и растрепанных косм как не бывало.
– А разве можно?.. Вы же ребенка ждете, – укоризненно напомнила я.
Набегалась порядочно, ноги гудели. Зато практика. Она у меня богатая благодаря Ксержику, еще полгода назад валялась бы с языком на сторону, а так просто тяжело дышала.
Случайно сотворила светлячок и уставилась на него в недоумении. Кровь же нужна. Потом поняла: оцарапалась, когда огородами Маргариту догоняла.
– Пить или колдовать? – Ректор устроилась рядом. – Сама больше не стану, но какой девичник без спиртного? А колдовать не вредно: магия-то своя.
Подморозило, изо рта шел пар, и Маргарита снова принялась чаровать, согревая воздух. В итоге вокруг образовался островок июльского зноя посреди ноябрьской стужи.
Повалил снег. Подставила ему ладони. Увы, снежинки таяли раньше, чем касались кожи.
– Ты славная! – протянула Маргарита. – Понятно, почему Алоис под крыло взял. Тварь он, но обаятельная. Цени его!
Кивнула. Отношение к Алоису за последние полгода изменились: тесное общение способствовало. Давнее желание дать по роже и плюнуть в лицо не повторялось. Не обязан он был жениться на маме, ничего хорошего бы не вышло. Вот Маргарита ему пара, а крестьянка… Гулял бы напропалую! Кому такое счастье нужно? Я связалась с таким по юности, теперь расплачиваюсь.
Заложив руки за голову, мы разлеглись на земле, подогретой магией.
Осмелев, предложила помощь в выборе платья.
– А, надену любое! – махнула рукой ректор. – Не девочка. Десять лет вместе живем, невеста с животом – нечего невинность изображать! Я лучше праздник хороший устрою, – она выдержала паузу, – объявлю всем выходной. Точно запомнят!
Хихикнула, представив, как отреагируют ученики на радостное известие. Сплетни поползут задолго до января: шила в мешке не утаишь, а студенты – существа шкодливые.
– Маргарита! – Голос Ксержика звучал неласково.
Ректор фыркнула и бровью не повела.