Мы лежим в тягостном молчании. Золотыми бликами мерцает на роскошной чёрной шкуре Ариана электрический свет. Чего-то не хватает, но не понимаю, чего именно.
— Почему меня не знакомят с женихами? — наконец спрашиваю я.
— А хочется познакомиться? — Ариан склоняет голову набок.
— Конечно, — коварно уверяю я. Он дёргает ухом. — Очень интересно, вдруг жених такой, что заставит меня присмотреться к стае более благосклонно? У них отличные связи с моим миром, это может послужить поводом к единению.
— Их психология значительно отличается от общества, к которому ты привыкла.
— Уверена, во всех стаях психология отличается от привычной мне.
Молчание Ариана затягивается. Грустно, что он даже поспорить не хочет, не уверяет меня, что жизнь здесь будет нормальной.
В дверь стучат. Ариан снова подёргивает ушами, принюхивается.
— Да! — Мне лень вставать, хотя я не прочь разбавить сгущающуюся атмосферу.
— Хозяйка велела предложить вам ознакомиться с библиотекой, — доносится из-за двери приглушённый женский голос. — А так же сообщить, что в доме имеются компьютеры и игровые приставки, около полутысячи наименований игр. Желаете развлечься сумеречным способом?
Шепчу:
— Вот видишь, здесь столько всего родного.
— Ты играла в компьютерные игры? — Волоски надбровных кустиков Ариана приподнимаются.
— Да, конечно, — киваю я и не уточняю, что под играми подразумеваю «Пасьянс» и «Сапёр».
— Жрица будет отдыхать! — рявкает Ариан.
От неожиданности вздрагиваю. За дверью тихо. Не дождавшись ни повторного приглашения, ни пояснения Ариана, уточняю:
— Что это значит?
— Это значит, что я должен тебя охранять постоянно. А ещё я должен когда-то спать. — Ариан переворачивается на спину и скрещивает лапы. — Тебе бы тоже стоило поспать, твой организм ещё перестраивается, будешь мало отдыхать — заболеешь.
Не знаю, что меня внезапно раздражает. Швыряю в Ариана подушку и под его укоризненным взглядом влетаю в спальню и захлопываю дверь.
От вспышки гнева частит сердце и дышать тяжело. А может, это не гнев, может, это та самая перестройка тела.
— Ненавижу, — цежу я. — Ненавижу это всё.
Ныряю на роскошную кровать над пологом и накрываю голову подушкой.
Тревожно. Страшно.
Страшно, что Ариан придёт со своими предложениями.
Страшно, что он совсем не придёт.
Даже Михаил не вызывал такого бурления в груди, такой злости, такой нежности, такого дикого непонимания себя. Боже, с ним, оказывается, всё было просто. Хотя, возможно, мне так кажется из-за ритуала Велиславы.
Накрываю голову второй подушкой, но это не помогает избавиться от мутных, хаотичных мыслей.