Ем. Даже не давлюсь под изучающим взглядом.
— Ещё одна стая отказалась от смотрин, — ровно сообщает Ариан.
Дожевав и проглотив кусочек, отзываюсь:
— Мало ты их напугал.
Его звонкая усмешка. И волна мурашек по моей коже. Пока смотрю на тарелку, Ариан пускается в обход стола. Наклоняется, вдыхая запах у моего плеча, задевает пряди волос, перемещается за спиной, продолжает идти вдоль стола, пока не оказывается на прежнем месте.
Молчит. И это нервирует.
— Какие планы? — Отпиваю чай, чтобы согреть горло, сдавленное волной непонятных эмоций.
— Отправиться к следующему кандидату.
— Мм. — Пожимаю плечами. — Надеюсь, они не буйные.
— О, эти точно не буйные.
— И надеюсь, кандидат у них достойный. А то как-то плоховато у вас с интересными мужчинами. Так пройдут все смотрины, а выбрать будет не из кого.
Ариан приподнимает брови. Взгляд такой… нечитаемый.
Куда-то не туда разговор идёт. Вздохнув, спрашиваю:
— Есть подвижки с расследованием взрыва?
— Нет, всё глухо.
— А компенсацию хозяйке квартиры выплатят? — гляжу на Ариана исподлобья. — Она так дёшево её сдавала, и такая «награда» за доброту…
— Она так дёшево сдавала не столько из-за доброты, сколько из-за соседки, доводившей всех квартиросъёмщиков до истерики.
— Аа, — тяну я. — Антонина Петровна, наверное, может. Хотя меня она не слишком доставала.
— У неё сын с женой съехали на другой конец города, приходится разрываться на два фронта.
Такая осведомлённость удивляет. Задумчиво глядя на бутерброд — съесть или фигуру поберечь? — интересуюсь:
— Откуда такие сведения?
— Тамара, это был не бытовой взрыв в многоквартирном доме, там всех до десятого колена проверили. И тебя тоже. — Вздыхает. — Но не переживай, обвинений тебе не предъявят.
— Очень на это надеюсь. — Всё же стягиваю с тарелки бутерброд. — А то накроются медным тазом все мои сопровождения будущего дорого мохнатого супруга и родственников в другие страны.
У Ариана дёргается глаз. Невольно улыбаюсь. Оно, конечно, не смешно, но улыбку вызывает. Не прошли у него желания, и мой в высшей степени непристойный, но такой горячий сон ещё имеет возможность осуществиться. Щёки согревает прилившая кровь, вдоль позвоночника скользит жар…
— Думаю, перед поездкой тебе надо помыться ещё раз. — Звонко поставив чашку на столешницу, Ариан покидает кухню.
А приятно его дразнить. Но ведь подобные игры не в моём характере!
Похоже, я меняюсь…
* * *
На этот раз поездка тоже долгая, до глубокой темноты. Но дороги нормальные, так что всё в порядке. Если не считать хронически мрачного Ариана. Такой у него взгляд, так заострились от напряжения скулы, что на месте оборотней я бы разбегалась.