Поднимаю счастливый взгляд на Ариана. Склонив голову набок, он неотрывно на меня смотрит. И уголок губ слегка приподнят вверх.
Я что, так смешно выгляжу? Провожу пальцами по губам, вдруг что-нибудь прилипло? Но нет, губы чистые. А Ариан знай смотрит. Сам даже кусочка не отрезал.
— Почему не ешь? — почему-то шёпотом спрашиваю я.
— Пока готовил, наелся.
Сырым мясом, что ли? Моё лицо искажается от отвращения. И Ариан улыбается, смеётся беззвучно и берётся за вилку с ножом:
— Я пошутил.
— Мм, — неопределённо тяну и снова берусь за еду: остановиться невозможно, хорошо, что я не на диете.
От нечеловеческого блаженства отвлекает только пристальное внимание Ариана. Смотрю в тарелку, но физически ощущаю, что Ариан меня разглядывает. И снова не ест. Ну зачем он портит аппетит? Боится, что объем его? Поглядываю на форму с мясом: ещё на пару человек хватит.
— Зачем столько приготовил? Ждал гостей? — Поднимаю голову и застываю под пристальным взглядом тёмных глаз.
— Двоюродный брат возвращается из Аргентины, собирались встретиться. Но у него шину прокололо на трассе, а потом появилась ты.
От взгляда Ариана дышать тяжело. Неуверенно произношу, чтобы сказать хоть что-нибудь:
— Двоюродный брат?
— Да. Лунные князья размножаются не почкованием.
— Понятно. — Невольно улыбаюсь. Вздыхаю. И спрашиваю напрямик: — Почему ты дал мне возможность выбрать мужа самой? Это ведь не только потому, что я человек?
— У меня нет ни малейшего желания губить твою жизнь только потому, что ты стала жрицей. Я бы дал возможность выбрать, даже если бы не собирался использовать ситуацию в своих целях. Просто было бы больше времени на принятие решения.
— Но почему? — Не удержавшись, тянусь к мясу. — К чему такое благородство?
Ариан поднимается с места. Вынимает из шкафчика бутылку вина и наполняет мой бокал.
— Потому что могу себе позволить быть благородным. — Ариан усаживается на место и продолжает смотреть. — Ты теперь моя подданная, я должен тебя защищать. И я не выполню своих обязательств, если ты, например, покончишь с собой из-за того, что не можешь смириться с навязанным мужем. Состязания за жрицу когда-то были нормой. Это привело к дисбалансу в развитии стай, и распределение стало более рациональным, но сами состязания не запрещены. К тому же весело понаблюдать за брачными плясками.
— А какой у тебя личный интерес в этом деле? Кроме веселья.
— Надеюсь поймать убийцу жрицы на живца.
— Что? — Приподнимаюсь. Тут же бессильно опускаюсь на стул. Князь больше не кажется таким уж любезным и добреньким, а в его глазах чудится злой блеск. И вообще смотрит так, будто съесть хочет. — Я буду приманкой?