Холод вытесняет накопленный в бане жар, и вскоре я начинаю дрожать. Запоздало сожалею, что не стала считать ступени — это хоть как-то отвлекало бы от ожидания.
Босым ногам всё неуютнее касаться леденеющих ступеней.
Смело шагающая впереди Велислава в зеленоватом сиянии кажется призраком.
Когда я уже трясусь от смеси холода и страха, мы выходим в короткий коридор, завершающийся двойной дверью с рельефным изображением оскалившегося волка. Дверь, кажется, медная, и пылающие по бокам факелы рассыпают по отполированным зубам и страшной морде золотистые блики.
Останавливаюсь. Но Велислава тянет вперёд.
— Вы ведь меня не убьёте? — шепчу я.
Уголок её губ дёргается в полуулыбке. В несколько ловких рывков Велислава подводит меня к двери и толкает створку ладонью. Половина морды уходит в горячий влажный сумрак.
Запихнув меня внутрь, Велислава захлопывает створку и, судя по звуку, запирает.
Просторное помещение озаряется лишь четырьмя тусклыми светильниками, расположенными по далеко отстоящим друг от друга углам. Оглядываюсь, но почти ничего не вижу из-за полумрака, усиленного паром или туманом, стелящимся по кафельному полу.
— Выпустите, — шепчу и стучу по двери.
И шёпот, и стук звучат неожиданно громко. Я застываю. Гул сердца становится оглушительным.
Из клубов пара высовывается громадная тёмная морда. Волк размером с меня. Он приближается. На его губах и груди масленно блестит кровь, капает с него.
Дыхание перехватывает, я вжимаюсь в дверь. Хочется взмолиться «Не убивай», но голос не слушается. Запах крови расползается вокруг.
В глазах гигантского волка вспыхивают луны.
Так… это Ариан? Если он, то у него на меня, кажется, не гастрономические планы.
«Спокойно, — приказываю себе. — Это проверка. Это просто проверка».
Волчища медленно приближается.
Если это Ариан, почему он такой тёмный?
Дрожь зарождается в кончиках пальцев, сердце леденеет от страха. Надо думать быстрее, пока совсем от ужаса не обезумела.
Я на испытании. Мне надо проявить почтение… Поклониться, что ли? Тогда зачем он такой тёмный и в крови?
Вглядываюсь в волка с сияющими глазами… да он грязный! Просто грязный, будто в луже искупался. А потом ещё о грязь потёрся и всю лужу собой просушил. А после задрал овечку. Смотрю на лапы: а между ними в полу дырка, будто слив.
Испытание на чистоту и почитание.
— Тебя что, помыть надо? — сипло уточняю я.
На грязной морде появляется подобие однобокой ухмылочки.
Сползаю по двери. Нервно хохочу.
Изверги. Мистификаторы… Цензурных слов нет, чтобы выразить всю степень моего негодования.
Остановившийся в паре шагов от меня Ариан сгибает переднюю лапу, из-за этого его огромная фигура выглядит игриво.