— Какой-то обкуренный идиот на «восьмёрке» летел по встречной. Странно, что он меня вообще заметил и тормознул. И я тормознул — да так, что едва колеса не отлетели. Но, тем не менее, сшиблись. Менты оформили всё, и мы с ним разъехались. Ремонт встанет в 4 тысячи. Не представляю, как взять их с этого дурака. Менты сперва даже встали на его сторону. Я ж чеченец! Воображаю, что в суде будет. Но я, тем не менее, добьюсь правды. Перед законом все должны быть равны — и русские, и чеченцы.
— Хватит под дурака косить! — внезапно пробормотала Ольга из сладких недр дремоты.
После этих слов она вдруг очнулась, поняв, что зря их произнесла, и робко скосила взгляд на чеченца — вдруг не услышал? Но нет — чеченец уже смотрел на неё, круто повернув кудрявую голову. Смотрел так, что она забыла про всё на свете. Её душа опустилась в пятки, и они сильно похолодели. Дёрнув плечом, Рамиль принял прежнюю позу, и Ольга, снова начав дышать, с убийственной ясностью осознала: Этот чеченец — не тот, за кого себя выдает. Тогда кто он? Кто? Для чего ломает комедию перед ней и перед таксистом. Перед людьми, которым нет до него никакого дела, которые видят его впервые и никогда более не увидят после того, как сделают своё дело и возьмут плату? При том ломает усердно и изощрённо! Значит, он либо хочет использовать их в каких-нибудь страшных целях, либо за ним идут по свежему следу, и он старается тщательно его путать. Кто он? Шпион? Маньяк? Террорист? Тут Ольгу испепеляюще осенило. Взрывы домов! Ах! Взрывы домов! И она зажала ладонью рот, чтоб не завопить. Её обезумевшие глаза уставились на затылок чеченца. Зачем она то ему нужна? Чего он от неё хочет?
Даже и не пытаясь найти ответ на этот вопрос, однако, нисколько не сомневаясь в том, что Рамиль её взял отнюдь не для развлечения, Ольга села. Её рука потянулась к двери. Другой рукой она взяла сумочку. Волга в эту минуту двигалась сквозь тоннель под Октябрьской. Зная, что за тоннелем последует поворот направо, Ольга решила вовремя этого поворота выпрыгнуть из машины и убежать босиком. Она понимала, что таксист ни за что не станет её преследовать, если только чеченец не пригрозит ему пистолетом. А он, конечно, не пригрозит. — Ведь ему нужна не именно она, Ольга, а просто девушка соответствующей наружности. Так что, главное, — при прыжке из машины не сломать ногу, а убежать она убежит. Когда «Волга», вынырнув из тоннеля, двинулась на подъём, Ольга потянула рычажок двери. Дверь приоткрылась. В машину ворвался ветер, но ни таксист, ни чеченец не повернулись. Очевидно решив, что девушка опустила стекло. Раздались щелчки поворотника. Сердце Ольги стучало так, будто задалось целью пробить ей грудь. Как только таксист начал выворачивать руль, она высунула наружу левую ногу и приготовилась прыгать. Но тут Рамиль поднял руку, желая взяться за ручку над дверью, и Ольгу вновь ослепил браслет. Чуть не зарыдав от бессильной злости, она втянула ногу обратно и со всей силой хлопнула дверью. Рамиль взглянул на неё с вопросом.