— Если ты его хочешь, так и скажи, — произнёс Кирилл, подмигнув Серёге. Слёзы закапали из Наташки вдвое быстрее. Кося глаза на Кирилла, она вскричала:
— Кто ты такой, чтоб лезть в мою душу? Даже мой тренер не смел соваться в неё! И ты не смей, сволочь! Что ты ему подмигиваешь? Ведь он — уже не с тобой! Ты сам признал это.
Тут телефон опять зазвонил. На этот раз Ольга за руку подтащила к нему Серёгу. Он поднял трубку.
— Да!
— Добрый вечер, — сказал Баранов. — Ну что, ты определился со временем?
— Что?
— Когда, спрашиваю, встречаемся?
— Ровно в десять утра. Хочу предупредить сразу: если увижу хвост — дискеты не будет.
Баранов молча положил трубку. Серёга бросил свою. Поглядел на Ольгу.
— Ну что, порядок? — спросила та.
— Абсолютный. Если забыть про то, что из-за тебя твою подруженцию ухандокали.
Глаза Ольги метнули молнии.
— Заткнись, тварь! Иначе из-за меня тебя ухандокают.
Со всей силы толкнув Серёгу, она пошла в туалет. Серёга упал. Уснул.
— Каравчук, ты где? — хрипло орал Мельников в телефон. — А какого чёрта? Группу захвата на Маяковку! Шаповалов и Ольга уже в машине Баранова. Я — с Агеевым на кольце. Хорошо, звони.
Убрав телефон, Мельников сердито забарабанил пальцами по рулю. Ему было плохо. Опять лил дождь. То сильный, то средний. Москва, казалось, как-то вся съёжилась под свинцовым небом, подобно людям, бредущим по ней под зонтиками.
Бежевая «Тойота Королла», которой Мельников достался в наследство от «БМВ», была припаркована у бордюра на внутренней стороне Садово-Кудринской улицы. За Тойотой стояли «Ауди» и «Сааб», наполненные бойцами из опергруппы. За рулем «Ауди» сидел старший лейтенант Ремезов, за рулем «Сааба» — Потехин. Вторая группа слежения, состоявшая так же из трёх машин, ждала на Тверской. Третья — на Садовом, слева от Триумфальной, четвёртая — на Ленинградском шоссе, около кольца.
Агеев часто курил, смотрел на часы, звонил руководству.
— Как ты вчера доехал домой? — поинтересовался у него Мельников, так же взяв сигарету.
— Так ты ведь меня довёз! С ветерком. Забыл?
Сигарета едва не выпала из Мельниковского рта.
— Да ты что, серьёзно?
— Конечно! Ещё подняться со мной хотел — поглядеть, к кому я так рвусь от твоих шалав. Я еле успел подъездную дверь перед твоим носом захлопнуть.
Что-то припомнив, Мельников вздохнул с облегчением.
— А! Так это и был твой дом?
— А ты думал — твой?
— Я думал, что ты к какой-то своей любовнице по дороге решил заехать.
— Что тебя навело на такую мысль?
— Хоть убей — не помню. Но я был твёрдо уверен, что это так.
Агеев задумался.