Аристотель и муравьед едут в Вашингтон. Понимание политики через философию и шутки (Каткарт, Клейн) - страница 48

В любом случае, эффект бабочки влияет на наш образ мыслей, подталкивая к вольным толкованиям по поводу возможных причин того или иного события. К примеру, заставляет поверить, что самодельное взрывное устройство, рванувшее в Багдаде, способно изменить погодные условия, породив бурю, из-за которой террорист в Дубае опоздает на самолет до Нью-Йорка. Вот вам и причина оставаться в Ираке!

Ошибки в причинно-следственной связи – лишь верхушка айсберга, огромной ледяной горы алогичных утверждений. Нам следует принимать меры, чтобы избегать их, – для начала, не ныряя слишком глубоко в открывающуюся перед нами пучину.

ПРИЧИНЫ И СЛЕДСТВИЯ: НОВЫЙ ПОДХОД

Надписи (слева направо): «Как работает бумеранг?», «О, Боже, мне так одиноко…»

О боже! Неужели под этим подписались наши отцы-основатели?

Мы считаем истиной, не требующей доказательств, что все люди созданы равными, что всех их Создатель наделил неотъемлемыми правами, среди которых – право на жизнь, свободу и стремление к счастью.

– Томас Джефферсон и Ко, Декларация независимости

Прежде чем вскрывать противоречия в этом утверждении, мы, пожалуй, запрем входные двери. А потом сделаем небольшую паузу и поклянемся в верности флагу США. Вообще-то мы думали, что наша преданность родине не требует доказательств, однако в наше время лучше лишний раз перестраховаться.

На самом деле то, что Декларация независимости называет «не требующим доказательств», заслуживает внимательного изучения. В буквальном смысле «не требует доказательств» лишь то, что каждому и так ясно. Не надо быть специалистом в области эпистемологии, чтобы догадаться: часто то, что для одного «само собой разумеется», для другого – «бред собачий». К примеру, наш местный шаман считает неоспоримым, что у нас над головами порхают разноцветные эльфы. Мы готовы согласиться с тем, что существование эльфов очевидно для него самого, хотя у нас оно все же вызывает сомнения. При этом он может заявить, к примеру, что ради этих бесспорно существующих эльфов мы все должны носить на головах абажуры… хотя, пожалуй, этому умозаключению не хватает убедительности. Он начинает с недостоверного и явно недоказуемого утверждения, и потому все, что из него вытекает, мы ставим под сомнение.

Термин самоочевидный мы обычно относим к логическим и математическим конструкциям вроде 2 + 2 = 4. В принципе, мы можем даже применить его к утверждениям типа «это пальто красное», однако, если никто, кроме нас, глядя на это пальто, не считает его красным, мы можем поставить это утверждение под сомнение (как в случае с разноцветными эльфами). Но хотя мы и считаем величайшей ценностью жизнь, свободу и стремление к счастью и даже готовы рискнуть ради них собственными жизнями, мы не можем считать эти ценности «истиной, не требующей доказательств» в строгом смысле слова. К примеру, король Георг III не считал их само собой разумеющимися – по крайней мере для колониального сброда.