— Мы уже это обсуждали, Петра. Один прогул может привести к другому, тот к третьему и так далее. В этом году ты должна постараться ходить на все уроки.
— Я знаю. Больше не буду пропускать.
Пэм сделала пометки в блокноте. Посмотрела на часы. Затем открыла чистую страницу.
— Были проблемы с папой?
Петра покачала головой.
— У него по-прежнему проблемы с алкоголем?
— Нет, — солгала она. — Выпивает немного, но не как в прошлом году…
Она старалась смотреть Пэм в глаза. Ей хотелось, чтобы ее слова звучали искренне. Папин образ жизни беспокоил социальную службу, а она больше не хотела слышать от них про приемные семьи.
— Потому что, — продолжила Петра, уверенно глядя на Пэм, — он водит такси, ему запрещается пить накануне выезда. Он выпивает только немного пива на выходных.
— И держит под контролем свой гнев?
— Да, определенно, — заверила она, хотя ей показалось, что ее голос дрогнул.
— И ты не чувствуешь угрозы?
— Нет, — ответила Петра.
— Нельзя допустить, чтобы все повторилось.
— Не повторится.
— У тебя есть мой номер? Ты знаешь, что можешь звонить мне днем или связаться с круглосуточной службой доверия. Если беспокоишься…
— Не беспокоюсь. У нас все в порядке. Мы счастливы. Больше не нужно к нам приходить. У папы очень хорошая девушка, и если он снова женится, у меня появится мачеха. Может, мы даже купим дом с садом, как и хотели…
Пэм несколько секунд смотрела на нее. Петра гадала, велась ли в голове социального работника какая-либо борьба. Поверила ли она Петре? Убедилась ли, что папа девочки снова не надерется и не навредит ей?
Пэм выдохнула и как будто пришла к заключению. Отвела взгляд и убрала блокнот с ручкой в сумку. Она не воспользовалась ручкой, что висела на шее. Интересно, пользовалась ли она ей вообще или просто купила по наитию. «Не могу не купить необычную ручку», — может сказать она, если Петра спросит.
— Я буду на связи, и увидимся перед Рождеством.
— Хорошо.
— Ты сейчас пойдешь в школу?
— Да.
— Береги себя, дорогая. Если что-то случится, сразу дай знать. Обещаешь?
— Конечно.
— А я тем временем пообщаюсь с твоим куратором и проверю, все ли у тебя хорошо.
И тут Петре в голову пришла одна мысль.
— Учителя в школе знают, что случилось в прошлом году?
— Куратор да. Он должен знать, Петра. Должен подмечать любые знаки…
Синяки.
Петра прижала локти к груди. Они обменялись тяжелыми взглядами.
— Нельзя допустить, чтобы ты пострадала, моя милая.
Она видела куратора только на собраниях. И была уверена, что он не знал, кто она такая. Оставалось надеяться, что он никому об этом не рассказал. Ей не нравилась даже сама мысль, что учителя могут обсуждать ее папу в учительской.