Габриэла. Но ведь я же так понятлива! Ведь мне же ничего не рассказывают об этом мире! Откуда мне знать его?
Анатоль. Но… у вас, видите ли, такое неясное ощущение, будто — там у вас что-то отнимают. Скрытая враждебность!
Габриэла. Оставьте, пожалуйста — у меня ничего не отнимут — если я что-либо захочу удержать для себя.
Анатоль. Да… но, если вы сами даже ничуть не хотите… Вас сердит все-же, если это получит другой?
Габриэла. О!
Анатоль. Сударыня… это только лишь чисто женская черта! И так как это свойственно женщине, то это, вероятно, и в высшей степени благородно, и прекрасно, и полно глубокого смысла!
Габриэла. Откуда у вас однако столько иронии?!
Анатоль. Откуда она у меня? Я вам сейчас скажу. Я также был когда-то добрым — и полным доверия — и не было яда в моих словах… И я молча перенес не одну рану.
Габриэла. Только не впадайте в романтику!
Анатоль. Честные раны — да! «Нет» — сказанное во время, даже сорвавшееся с наиболее дорогих уст — я мог его перенести. Но «нет», когда глаза сто раз говорили «может быть», когда губы сто раз усмехались: «возможно», когда интонация голоса сто раз звучала: «наверное» — такое «нет» делает нас…
Габриэла. Мы хотим ведь купить что-нибудь!
Анатоль. Такое «нет» сводит нас с ума или делает озлобленными!
Габриэла. Вы хотели ведь рассказать мне.
Анатоль. Хорошо — если вам угодно…
Габриэла. Конечно, я хочу!.. Как вы с ней познакомились?
Анатоль. Бог мой — как обыкновенно с кем-нибудь знакомятся! На улице, во время танцев — в омнибусе — под зонтиком.
Габpиэла. Но — вы знаете ведь — меня интересует специальный случай. Мы же намерены купить что-нибудь специальному случаю!
Анатоль. Там… в «малом свете» нет вовсе специальных случаев — да собственно и в большом свете тоже… Вы ведь все так типичны!
Габриэла. Милостивый государь! Теперь вы начинаете.
Анатоль. В этом нет ничего обидного — ничуть не бывало! Ведь я тоже тип!
Габриэла. Какой же вы тип?
Анатоль. Легкомысленный меланхолик!
Габриэла. А… а я?
Анатоль. Вы?… — Вы просто: светская женщина!
Габриэла. Так!.. А она!?
Анатоль. Она?… Она… — милая девица!
Габриэла. Милая! Сейчас «милая»? А я — «светская» и только.
Анатоль. Злая светская женщина — если уже хотите…
Габриэла. Итак… расскажите мне наконец о… милой девице.
Анатоль. Она не раздражающе прекрасна… она не особенно элегантна… и она вовсе не остроумна…
Габриэла. Я ведь вовсе не хочу знать, чего в ней нет…
Анатоль. Но она обладает мягкой прелестью весеннего вечера… и грацией заколдованной принцессы… и умом девушки, которая умеет любить!
Габриэла. Этот род ума должно быть очень распространен… в вашем маленьком свете!..