Надеюсь, вы будете довольны…
Гудар(уходя с аббатом). Почти так же довольны, как гостиницей в Мантуе… Мы ждем вас, дорогой шевалье.
Амалия(когда Гудар и аббат вышли). Ты опять со мной, Казанова… С каким нетерпением ждала я этого дня! Я знала, что он когда-нибудь наступит.
Казанова(холодно). Я оказался здесь случайно.
Амалия. Неважно. В течение этих шестнадцати лет я только и мечтала об этом дне. И сегодня ночью я хочу целовать твои губы…
Казанова. Ты не будешь целовать ни моих губ, ни рук, и тщетным окажется твое ожидание и тщетными твои мечты, если только я прежде не буду обладать Аниной.
Амалия. Ты не в своем уме, Казанова!
Казанова. Нам не в чем упрекать друг друга. Ты обезумела, думая, что видишь опять во мне, старике, возлюбленного времен своей юности…
Амалия. Для меня ты никогда не состаришься…
Казанова. Я тоже сошел с ума, вбив себе в голову, что должен обладать Аниной. Но, быть может, обоим нам суждено образумиться. Пусть Анина сделает меня вновь молодым — для тебя.
Амалия. Она тебе нравится?
Казанова. Да, она хороша.
Амалия. Хороша и добродетельна.
Казанова. Этот офицер наверняка ее любовник.
Амалия. Они вместе путешествуют. Андреа Басси просил ее руки, и недалек тот день…
Казанова. Он к ней сватался?
Амалия. Спроси у Гудара, если не веришь мне.
Казанова. Что ж, мне это безразлично. Какое мне дело, девица ли она или девка, невеста или вдова… Я хочу обладать ею, я хочу ее!
Амалия. Я не могу тебе ее дать, друг мой!
Казанова. Вот видишь, каким никчемным человеком я стал, Амалия. Еще десять, еще пять лет назад мне не понадобилась бы ничья помощь или заступничество, будь Анина даже богиней добродетели. А теперь я хочу сделать тебя сводней. Как идут годы…
Амалия. Ты нисколько не изменился. Я вижу тебя таким, каким ты был тогда, каким я видела тебя всегда, даже во сне.
Казанова. Взгляни на меня, Амалия! Эти морщины на лбу… складки на шее… глубокие борозды, идущие от глаз к вискам… А вот здесь, в глубине, у меня не хватает зуба… (Он осклабился.) А эти руки, Амалия! Посмотри на них! Пальцы, как когти… Мелкие желтые пятнышки на ногтях… И жилы, синие и вздувшиеся… Руки старика, Амалия!
Амалия. Ты не стар! В твоих объятиях я вкусила блаженство, и мне, видимо, суждено испытать его и в последний раз с тобой.
Казанова. В последний раз? Против этого, пожалуй, найдутся возражения у моего друга Гудара.
Амалия. С ним это — долг… даже удовольствие, пожалуй… но не блаженство… И никогда блаженством не было!
Казанова. Ты что вообразила, Амалия? По-твоему, я приехал сюда из желания сделать рогоносцем твоего доброго мужа?